Три Меченосца. Книга первая. Желтая сталь алфейнов - [6]

Утром чуть свет Тэлеск мчался все на тот же берег и наблюдал за кораблями, которые входили в гавань порта. Часто он не возвращался домой даже пообедать.

— Мы уже теряем Тэлеска! Теряем раньше, чем следовало ожидать, — сказал однажды Ланнокс, поглядев из окна дома на омываемый прибоем берег.

— Просто наш сын пребывает в волнениях, — отозвалась Харнат.

— В волнениях! — усмехнулся Ланнокс. — Неужто ты столь слепа, Харнат, что не замечаешь, как Тэлеск отдаляется от нас. Он с той поры, как получил треклятое послание, изо дня в день лишь молчит, думает о чем-то, словом лишним не обмолвится.

— Это пройдет. Ведь объяснить это не сложно. Все переменилось для Тэлеска слишком резко. А это послание? Представь, каково ему сейчас! Он ведь до недавнего времени ни о чем не подозревал, жил себе тихой, размеренной жизнью, как все на нашем острове. И вдруг все это сразу свалилось. Он еще не свыкся со своей судьбой… Так повел бы себя каждый.

— Так, как он? — переспросил Ланнокс. — Не знаю, Харнат… На днях ко мне подходил его друг Дагас, и принялся расспрашивать что да почему. Говорит, что Тэлеск стал каким-то странным, отдаленным.

Харнат только вздохнула.

— Я и сам вчера в этом убедился, — продолжал Ланнокс. — Взял его с собой в море, думал, что поможет. А помощи от него толком и не получил. Он постоянно молчал и пялился в горизонт. Покажись там вчера корабль, он бы точно в воду бросился, навстречу бы поплыл.

— Нет в этом ничего удивительного, — проговорила Харнат. — Надоела Тэлеску здешняя рутина. Он молод. Как и его сверстники, он рвется в Гэмдровс. Но, в отличие от остальных, он получил шанс. А что ему делать здесь? Там больше возможностей построить себе нормальную жизнь.

— Не надоела бы Тэлеску жизнь в Алборе, кабы не послание, — возразил Ланнокс.

— Зачем ты во всем послание-то винишь? И без него Тэлеска бы в Гэмдровс потянуло. Сейчас он просто напряжен: ожидает прибытия волшебника.

— Ожидает?! — вспыхнул Ланнокс. — Да он ждет не дождется этого старого ведуна, будь тот неладен! Тэлеск просто мечтает покинуть остров! Не нужны мы ему больше! Разве ты не видишь? Даже свершив свою проклятую миссию, он и не подумает о возвращении!

А тем временем Тэлеск был на берегу, сидел на каменистых склонах неподалеку от пристани и наблюдал за только что причалившим челном. Обычно он сломя голову мчался на самую пристань, стоило только какому-либо кораблю показаться на далеком горизонте, а, когда тот причаливал, Тэлеск всегда внимательно разглядывал сходивших с него людей: нет ли среди них кого-нибудь с деревянным тригорским посохом. Но увы, — никто из гостей острова не походил на чародея. Они были кем угодно: моряками, торговцами, плотниками, воинами, рыболовами, — но только не магами.

Более месяца уже прошло, а волшебник все не приезжал. И вот, когда тот маленький челнок причалил, Тэлеск решил остаться на месте в силу усталости и просто наблюдать издалека.

Наконец с борта челна сошел человек. Это был седой старец с длинной бородой и длинными седыми волосами. На нем была синяя мантия, подвязанная синим поясом. На плечи был накинут старый плащ, и он тоже был синего цвета. Небольшая дорожная сума висела через плечо. В руке старца был кривой посох, и было издалека видно, что верхний конец его был вырезан в виде трех зубцов. Символ Тригорья!

Сердце запрыгало в груди Тэлеска. Несомненно, это был волшебник. А какой еще волшебник, если не Ноккагар, мог приплыть сюда, на далекий Эфкрол. Юноша вскочил и бросился бежать в сторону пристани.

Волшебник тем временем размеренным шагом двинулся в сторону хижин. Тэлеск уже почти догнал его. Но при беге он смотрел не на дорогу, а на мага, и как назло под ноги попал какой-то корень, накрепко вросший в землю; не заметив его, юноша запнулся и с глухим звуком распластался на земле.

Старец тотчас же остановился и повернулся в сторону рухнувшего наземь Тэлеска. Тот медленно встал и отряхнулся. Вначале седобородый маг без особенного интереса оглядел юношу, но потом взгляд его внезапно изменился, и Тэлеск почувствовал это. Волшебник смотрел на него уже пристальным, задумчивым взором, а в его глубоких карих глазах, которые были наполовину скрыты свисающими клочьями бровей, замелькали, казалось, какие-то воспоминания из далекого прошлого.

Наконец старец кашлянул и мягким и в то же время суровым голосом заговорил на Межнародном языке, который известен всем народам Гэмдровса:

— Ну здравствуй же, Тэлеск, сын Ланнокса!

Юноша неуверенно кивнул ему. Слегка прихрамывая и потирая ушибленное колено, он подошел ближе.

— Вы… Ноккагар? — спросил он.

Он все же до конца не верил в то, что перед ним воистину тот самый Тригорский чародей.

— А ты ждал кого-то другого?

— Как вы меня узнали? — спросил Тэлеск.

— Люди меняются только внешне, — произнес маг.

Не торопясь они направились к жилищу Ланнокса.

— Сегодня твоя жизнь резко переменится! — сказал по дороге Ноккагар. — Готов ты к этому или нет, меня не волнует. Но свою прошлую жизнь можешь забыть. Ты больше не простак, обреченный влачить жалкое существование. И ты должен принять это, ибо такова твоя судьба.

Тэлеск выслушал мага и обеспокоенно посмотрел на него. На лице юноши ясно читалось, что он вспомнил нечто очень значимое.