Три года революции и гражданской войны на Кубани - [73]

– Военные губернаторы обрастали мало-помалу махровым цветом старого чиновничества. Издавались оглушительные приказы…

– Уездные административные должности становились этапом в арестантские роты[60]. Местная интеллигенция не хотела сотрудничать с такого рода администраторами и от занятия предлагаемых должностей отказывалась.

Правда, чистая диктатура тогда еще не была объявлена, эти проявления тогдашнего добровольческого управления проходили под ярлыком еще военно-полевого управления, но как показала последующая практика, это не имело существенного значения.

Мы уже тогда полагали, что новая форма одной и той же сущности, при тех же самых действующих лицах ничего нового не принесет, а так как примеры заразительны, то и Кубань не будет гарантирована от укрепления на ее собственной почве подобной практики. В добровольческом лагере думали, по-видимому, иначе и начинали хлопотать о «сговоре». До нас дошли слухи о начале «сговора» с донскими общественными деятелями кадетской партии, казачьими представителями в Государственной думе, В А. Харламовым и Воронковым, и бывшим короткое время комиссаром Временного правительства в Ростове, ростовским адвокатом, В. Ф. Зеелером.

16 октября в Особом совещании под председательством генерала Драгомирова, при участии названных лиц, был поставлен вопрос об общности взглядов, как проводить сговор с казаками, в частности, с кубанцами.

Совещание имело интимный характер. Только Степанов и Харламов будто бы высказались против единоличной диктатуры, но на какую-то коллегиальную диктатуру будто бы соглашались и они «по тактическим соображениям» [61].

Штатские члены совещания проявили тут значительную дозу макиавеллизма – генерал Деникин отметил следующее любопытное заявление Зеелера: «Если имеется власть и сила, то нечего спрашивать, а нужно делать то, что является необходимым. Ну, а если есть колебание и нет уверенности в том, что все пройдет гладко, тогда давайте разговаривать…»[62]

На заседании совета Кубанского правительства при рассмотрении предложения добровольцев для совместного обсуждения вопроса об объединении власти явился Н. Ст. Рябовол, видно, по специальному приглашению Быча. Суждения изобиловали взаимными упреками, что вот де мы, благодаря внутренним трениям, всегда несем ущерб в наших внешних выступлениях. Мне лично Н. С. Рябовол бросил упрек в моей, якобы, слишком большой податливости в общероссийскую сторону и в пренебрежении казачьим интересам. Я в долгу не остался и упрекнул его, что он, как председатель рады, вообще очень часто свободно обращается с мнением ее членов, что мы, благодаря его импульсивности, много теряем в нашем кубанском деле.

Из-за столь острого оборота прений, к сожалению, ставшего у нас обычным, ни к какой системе объединенной власти снова не пришли и решили на первое совещание с добровольцами идти без своего предложения, сначала выслушать их.

Быч и его друзья, видимо, согласились на это из боязни не получить большинства в совете, и в то же время сочувствуя оттяжке. Мы же пошли на это, как на неизбежное, – проект Быча и Намитокова нам казался хуже, чем ничего. Конструктивные предложения нашей группы – линейской – и на этих своих кубанских совещаниях были по существу те же, что и на совещаниях с добровольцами.

I. Объединение власти в противобольшевистской коалиции крайне желательно. Установление подходящей формы объединенных внешних сношений и согласованное разрешение общих экономических проблем является неотложным.

II. Генерал Деникин, пользуясь полнотою власти в смысле командования военными силами коалиции, в гражданском отношении не должен добиваться исключительных полномочий. Нужно найти для генерала Деникина удовлетворительную формулу уставного носителя верховной власти и только в этих пределах генерал Деникин мог бы осуществлять ее функции.

III. Кубанский край, как и Всевеликое войско Донское, в своей внутренней жизни автономны с правом производства неотложных реформ социального и внутрикраевого экономического значении, земельной реформы и проч.

IV. В первую голову неотложно и необходимо договориться и установить единение с Доном о правильном распределении тягот борьбы, согласованности по проведению социальных реформ и равномерном финансировании общих предприятий.

V. Кубань, как и Дон, имеют объединенными – Кубанскую и Донскую армии, свои воинские части, в смысле общего командования подчиненные генералу Деникину.

VI. Объединение и дружественные отношения с другими свободными от большевистской власти государственными образованиями – Украиной, Грузией, Арменией и др. – в высшей степени желательны, к ним всячески нужно стремиться, но не ставить в зависимость от них фактического, уже установленного ближайшего единства. Нужно помнить и всегда стремиться к расширению объединения противобольшевистских сил, но преступно, стремясь к широкому объединению, расшатывать ближайшее.

На этом, собственно, прервались наши совещания об организации объединенной власти до созыва рады. Своего кубанского проекта мы представить не были в состоянии вследствие внутренних трений.

Глава XXXV