Три цвета любви - [11]
— Боюсь, вряд ли. — Мика покачала головой. — И не пойму, наверное, никогда. Но знаю, Лель… тебе сейчас тяжко — не то слово. Жизнь рухнула, и все такое. Я не слепая, вижу. Твоя боль не выдуманная, она реальная, кто бы спорил. Только, знаешь… Ты можешь сейчас швырять в меня любыми тяжелыми предметами, но даже без Леньки жизнь — продолжается. Лучше бы, конечно, с ним, но что поделать. Так бывает. Вода дала, вода взяла, как чукчи говорят.
Да уж, подумала Леля. Вода дала, вода взяла. Вот именно что вода. Но почему-то неловкая Микина обмолвка не отозвалась острой болью — как отзывалось в последние дни каждое слово, каждая интонация. А тут — ничего. Ни в сердце, ни… нигде. Только под ключицами, за грудиной тупо саднило.
— Милочка! — сладко, как сбегающее из таза варенье, прошипела стоящая возле двери Екатерина Александровна.
Никто, кроме Лелиной мамы, не называл Мику Милой. Или, как сейчас, Милочкой. Что означало: их величество гневаются. Ска-ажите пожалуйста! Обыкновенно появление… нет, явление Екатерины Александровны сопровождали фанфары (пусть не гремящие бравурно, а лишь воображаемые) и фейерверки (пусть невидимые, но тоже вполне очевидные), однако сейчас она скользнула в гостиную тихонько, как мышка. Казалось, все ее внимание сосредоточено на зажатом в руке стакане.
— Милочка! — еще слаще повторила Екатерина Александровна, уже более четверти века, со школьных времен Лели и Мики, пытавшаяся «поставить на место эту наглую выскочку». — Если ты способна благополучно существовать без каких бы то ни было моральных устоев, это не означает, что все такие же… — «Безнравственные» произнесено не было, но легко домысливалось.
Завершив торжественную тираду, Екатерина Александровна моментально отвернулась от «наглой выскочки», всем своим видом демонстрируя, что какая-то там Мика не имеет права претендовать на ее внимание.
— Выпей, деточка! — Она сунула дочери стакан с чем-то мутно-зеленым. — Будь умничкой!
Леля, отшвырнув руку матери, уткнулась лбом в пухлую спинку тяжелого кожаного дивана. Стакан улетел в камин, дзинькнул о решетку, рассыпался сверкающей стеклянной крошкой.
— Ну девочка моя! — Екатерина Александровна подпустила в голос легкой укоризны. — Тебе нужно это выпить. — Она несколько растерянно поглядела на свою опустевшую руку. — Я сейчас принесу… Это просто успокоительное, ничего страшного. Все образуется, деточка. Выпьешь, приляжешь, поспишь…
Дим — при своих-то габаритах! — тоже возник в гостиной как-то беззвучно. Вот только что не было, и вот он:
— Мне очень жаль вас огорчать, Екатерина Александровна, но с «прилечь и поспать» придется повременить. Через час Леле нужно быть у следователя.
— Димочка, ну что вы такое говорите! — возмутилась та. — Какой сейчас может быть следователь, вы посмотрите на нее! Она же совершенно, совершенно разбита. Даже мужчина должен понять: все, что Лелечке сейчас нужно, — это полностью отключиться от происходящего.
— Екатерина Александровна! — голосом Дима можно было выстудить пустыню Сахару. — Леле, во-первых, необходимо побеседовать со следователем, во-вторых, уезжать сейчас никуда не стоит. Это будет, — он кашлянул, — это будет нехорошо выглядеть.
— Ой, да перестаньте! Нехорошо выглядеть! Зачем девочку мучить? Ясно же, что ей просто необходимо как следует отдохнуть, уехать куда-нибудь… — Мамуля воздела глаза к потолку, словно там была нарисована подробнейшая карта потенциальных мест отдыха, — на итальянское побережье. Там уже тепло. Море, солнце и веселые люди. Например, в Барселону. — Леле показалось, что Дим поперхнулся. Впрочем, ей было наплевать. — Знаете, — с воодушевлением вещала мамуля, — я читала, там ежедневно на площади танцуют тарантеллу. Просто так! И каждый желающий может присоединиться — танец очень простой, что-то вроде хоровода.
— Сардану, — бесстрастно сообщил Дим.
— Что?
— Я говорю, танец называется «сардана». И танцуют его не каждый день, а, как правило, по воскресеньям.
— Ах, какая разница! Все равно красиво. И архитектура там бесподобная! Какая-то волшебная церковь, которую уже триста лет достроить не могут.
— Храм Саграда Фамилия, — все так же бесстрастно уточнил Дим. — Основан в тысяча восемьсот восемьдесят втором году, так что строят его немногим более ста лет.
— Димочка, вы такой умный, просто ужас! — воскликнула мамуля. — Вам ведь тоже понятно, что Леле нужно поехать отдохнуть? И итальянское побережье будет просто прекрасным вариантом, правда?
— Барселона в Испании, — голосом робота сообщил тот.
— Что? — Мамуля непонимающе нахмурилась.
— Барселона не в Италии, а в Испании, — повторил Дим.
— Ах, ну боже мой, какая разница! Главное, Лелечке непременно нужно поехать. Чтобы отвлечься от всего. Понимаете?
Если бы человеческая голова была прозрачной, подумала вдруг Леля, на мамулином лбу сейчас крупными буквами светилось бы: и поехать с ней должна я!
Екатерина Александровна глядела на Дима почти с укоризной: как можно не понимать очевидного? Зять, грех жаловаться, денег для нее, в общем, не жалел. Но между «не жалел» и истинной щедростью — громадная дистанция, так что Екатерине Александровне приходилось вместо «оргии путешествий» довольствоваться скромными кипрами и таиландами три-четыре раза в год: погреться на пляже, в теплых волнах поплескаться. Все, что сверх того, Лелин обожаемый муженек считал расточительностью. Лельку-то везде таскал, а теща что, не человек? Собственно, оно бы и ладно, к музеям Екатерина Александровна была равнодушна, красоты архитектуры ее тоже не слишком трогали, ну камни и камни, тут такой стиль, тут эдакий. Вот магазины! Ее бы воля, из каждой поездки привозила бы по пять чемоданов — наряды, сувениры, ну и всякого-разного, по мелочи. Но выделяемых «на булавки» сумм на пять чемоданов покупок было, разумеется, недостаточно. А когда она… намекала (не впрямую, боже упаси, так, слово-другое про дивные индийские ткани или экзотические украшения), зять только ухмылялся. Чтоб его! И в Барселоне этой она ни разу еще не была! В Испании Барселона, извольте радоваться, а не в Италии. В Италии, впрочем, Екатерина Александровна тоже так и не побывала. Ну и ладно, не больно-то и хотелось: там, говорят, грязно очень. Но все же лично посмотреть и убедиться было бы неплохо. И уж теперь-то, когда ухмыляться и урезать расходы некому (не станет же родная дочь держать мамулю на голодном пайке!), теперь, видите ли, тоже никак?! А ведь, казалось бы, самое оно: Леля в стрессе, ей нужно отдохнуть, развеяться, и кто лучше позаботится о бедной девочке, как не родная мать?
Казалось, судьба подслушала мечту талантливого режиссера Алексея Соколовского — и осуществила. Но так, как меньше всего на свете он хотел бы. Чувство неизбывной вины поселилось в его душе.Свои разочарования, болезнь, одиночество Алексей считал самыми легкими наказаниями за роковые события. Старинная кожаная папка, которая досталась ему от предков, найденная в ящике письменного стола, неожиданно подкинула Алексею шанс. Шанс изменить свой жребий…
Трудно Андрею Сорокину жить обычной жизнью, если с младенчества он видит чужие мысли. Взросление и развитие его способностей приносит горе не только ему, но и его близким. Изломанные судьбы, предательство и смерть лучших друзей, потерянное имя — следствие его дара. Хватит ли у Андрея сил доверять людям так же, как доверяли ему дельфины в научной лаборатории теплого южного города?
Модный прикид, дорогие часы, общая ухоженность… Она быстро поняла, что такую рыбку неплохо бы иметь в своих сетях. «Ноги от ушей, третий размер, красота натуральная, да еще и с книжкой в руках… Пожалуй, подходит», – подумал он. Мужчина и женщина сошлись. Но не для любви. Не для «поединка рокового». Каждый воспринимал друг друга как орудие для достижения своих целей. И если ее планы банальны, то его расчет коварен и низок.
На одной из станций московского метро есть скульптура собаки. О ней ходят легенды. Говорят, если загадать желание и потереть ее нос – то желание исполнится. Издалека он блестит, затертый до желтизны…Конечно, Игорь не верил в эти детские приметы, понимал, что уже никогда не вернуть былое счастье, не воскресить погибших жену и дочку. И все же однажды он оказался возле бронзового друга человека.Игорь загадал невозможное – возвращение своих близких… И судьба почти выполнила его просьбу! Правда, капризы ее на этом не закончились…
Антон Житкевич сам себя не узнавал. Он, молодой, но уже успешный ученый и весьма перспективный бизнесмен, никогда не веривший в приметы, предсказания и прочую мистику, привыкший полагаться только на факты, вдруг решил сделать татуировку.Впрочем, ничего удивительного. В глубине души, тайно, Антон надеялся, что эта авантюра изменит его судьбу. Как только на спине Антона появилось изображение улыбающейся морды черного кота, перемены грянули как гром среди ясного неба… И это явилось всего лишь началом долгого пути к истине…
Судьба жестоко обошлась с Андреем Шелаевым: кризис 2009 года разрушил его бизнес, жена сбежала с художником, отсудив у бывшего супруга все состояние, друзья отвернулись от неудачника. Он думал, что ему никогда уже не выбраться из той пропасти, в которой он оказался. Именно в этот момент к нему подошла странная женщина и предложила такую сделку, о которой бывалый бизнесмен и помыслить раньше не мог. С легкостью согласился Андрей на… продажу собственных счастливых воспоминаний — жизнь ведь длинная, накопятся новые…
Меня зовут Калла Прайс, и я окончательно потеряла себя. Осколки реальности ускользают от меня в тот момент, когда я отчаянно пытаюсь собрать их воедино. Но я не одна: мой братблизнец Финн и возлюбленный Дэр готовы защищать меня ценой своих жизней. Древнее проклятие завладело моей душой? Или же я просто схожу с ума? Я не знаю. Лишь одна истина не вызывает сомнений: тьма душит меня. Но скоро я освобожусь. А все вопросы найдут свои ответы. Так было предначертано. Не бойся… Ужасайся!
Роман Вершинский возвращается домой с целью отомстить бывшей невесте Маргарите. Его дом становится похожим на склеп, в котором обитают призраки. Запретная любовь к Маргарите переплетается с ненавистью, и семейное проклятие начинает сбываться... Первая книга дилогии "Тайны бордового дома". Обложку подготовила Хелен Тодд.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Она рождена с даром, который считает проклятьем. Она слышит мысли, видит далеко во времени и общается с мертвецами, которые преследуют ее с рождения. Ее беспросветным дням в психиатрической лечебнице приходит конец, когда судьба сводит ее с самым опасным наркоторговцем страны, который предлагает ей сделку. Теперь Нине предстоит сделать выбор между участием в кровавых бандитских разборках и вечным безумием в стенах психбольницы.Содержит нецензурную брань.
Если во время сильной грозы рядом с вами ударит молния, то можно не только остаться живой и невредимой, но и обзавестись сверхспособностями — умением читать мысли других людей, в том числе самые потаенные. Что и произошло с героиней книги — молодой учительницей Ольгой Точиловой. В том же городе открывает счет чудовищным преступлениям серийный убийца. При этом маньяк предпочитает выбирать жертв примерно такой же внешности, как у Ольги. Точилова постепенно убеждается в том, что ей грозит опасность. Сверхспособности Ольги помогают обезвредить нескольких преступников, и однажды полицейские находят того человека, который, по их мнению, и есть маньяк-убийца.
Пираты… Одно это слово леденит кровь, заставляет учащенно биться сердце. Жестокие, коварные, алчные, они умеют так же сильно любить, как и ненавидеть. В центре романа — романтическая история любви дочери пирата красавицы Квинтины Тийч и бесстрашного капитана Джереда Камерона…