Трейлер Старика - [90]

Однако гораздо больше меня тревожит другое. Вернулись хозяева Зоны.

Часть 4. Исход

Зона

Усть-Хамский информационный центр

00 часов 02 минуты 9 февраля 2048 г.

Лаборант центра электронной связи вышел в холл. Перед окном во всю стену между китайскими вазами с кривыми и призёмистыми карликовыми соснами стояло мягкое коричневое кресло с высокой спинкой. Электроник любил отдыхать в нём в перерывах между работой. Вот и сейчас, не включая света, он опустился в мягкие, пушистые объятия кресла и зевнул. Сегодня засиделись за отладкой программы из пакета, составленного Радием. Эндоген писал составлявшие пакет программы полгода, отлаживал с придирчивой дотошностью и беспощадно гонял ассистентов на тестовых испытаниях. С утра Электроник нашёл уязвимый фрагмент в кодах, сидел чуть ли не до полуночи, исправляя оплошность Радия и теперь с наслаждением предвкушал, как тот, быстро пробежавшись взглядом по распечатанным синим строчкам, неохотно буркнет:

— Поздравляю, коллега, неплохая работа.

Похвала одного из лучших асов электронной сети Зоны, скупого на восторги и одобрения, многого значила.

Электроник ещё раз с наслаждением зевнул, вытянул ноги, с силой, до боли в веках, зажмурился и вдохнул полной грудью свежий мартовский воздух, лившийся из полуоткрытого окна. Воздух пах молодой свежей зеленью и грозой.

Внезапно Электронику показалось, что пол плавно колыхнулся вверх-вниз, наклонился и снова принял прежнее положение. Пришло и тут же ушло неприятное чувство спуска в скоростном лифте.

— Перетрудился. — сделал вывод лаборант и открыл глаза. — Нет, спать, спать и ещё раз спать.

Перед глазами плыли медленно исчезающие разноцветные круги, обычные после того, как долго пробудешь с плотно сжатыми веками. Но что-то было теперь по-другому, не так, как раньше. Электроник внимательно оглядел погружённую в темноту комнату и понял. Её едва освещали блики света от лампы, горящей снаружи над входом, а высвеченного сквозь окно лунным светом квадрата на ковре не было вовсе. Электроник подошёл к окну и оторопело уставился в угольно- чёрное небо, лишившееся луны и звёзд.

Зона

Гремячьевский репликатор,

08 часов 9 февраля 2048 г.

Бледный до синевы Интеграл глухо произнёс: — Какая, к лешему работа, останавливайте репликатор! Все собираемся в актовом зале и смотрим заседание Сената и обращение Старика.

Зал был полон. На первых рядах мест не было, поэтому Кактус уселся прямо в проходе между креслами. Впрочем, так поступил не только он один. Репликаторщики тревожно молчали, затаив дыхание, поэтому щелчок, с которым учётчица Астра включила большую видеопанель на сцене, заставил Кактуса вздрогнуть.

На панели появилось изображение виртуального здания Сената Сенаторы размещались не как обычно, по кругу. Они заняли ряды только с одной стороны. А на первом ряду напротив сидел Старик. Он сутулился, тяжело опирался руками на колени.

— Вижу, Переселившиеся уже поняли, в чём дело. — Старик со свинцовой отчётливостью выговаривал каждый звук. — Полагаю, многие эндогены также догадываются, что произошло. Так что я обращаюсь в основном к экзогенам и амазонкам.

Сегодня, в ноль часов две минуты минуты, четырнадцать целых и четыреста семь тысячных секунды по внутреннему времени Нашего Мира защитный купол вновь стал непрозрачным. Опять были «опущены шторы», то есть активизированы мощные защитные поля, предохраняющие нас от губительного воздействия извне. Именно так я и сообщил тем, кто отметил необычные явления уже ночью и ощутил при этом тошноту, головокружение, звон в ушах, тяжесть и боль в конечностях.

Но это не вся правда. Она оказалась чересчур… гм… неправдоподобной, для того, чтобы её можно было изложить сразу, целиком. Это я сделаю сейчас, когда положено было бы наступить рассвету, но он не наступил. Вы тревожитесь, ждёте объяснений, предполагаете, как вам кажется, самое худшее, вплоть до повторения ядерной атаки на Наш Мир. Но не подозреваете, насколько было бы проще, если бы всё обстояло действительно таким образом.

Чудовищной силы защитные поля создал не я. «Шторы» опущены снаружи не мной. А потому поднять их я не могу…

Многие из вас помнят, как Старик осторожно проговаривался, что чувствует приближение настоящих хозяев Зоны. Тех самых, которые в 1956 году на этой планете забыли свой трейлер (то есть нашу Усть-Хамскую аномальную зону внеземного происхождения). Тех самых, которые oставили места своих «пикников на обочине» (другие Зоны). В забытый ими прицепной дом на колёсах набились мы, местные зверушки. Так вот, владельцы трейлера вернулись за ним…

Последовала тяжёлая пауза. Репликаторщики, не отрываясь смотрели на экран. Кактус непроизвольно облизывал внезапно пересохшие губы.

— Близость хозяев я почувствовал достаточно давно. — говорил Старик. — Да, впрочем, и вы — также. Реакцию Зоны невозможно было не почувствовать. Все эти непонятности, творившиеся в Нашем Мире: вырастание холмов, самопроизвольная активизация аномалий и так далее и тому подобное. Очень наглядно, надо признаться…

Но о кое-чем скрытом я вас не хотел беспокоить, хотя сам был озабочен необычайно. Например, в ночь с второго на третье февраля на шесть секунд по вашему времени был дистанционно отключён Мозг Зоны. Никто из Переселившихся при этом не пострадал, все мы в полном порядке. Честно говоря, никто этого даже не заметил бы, кабы не скачок внутренних часов Мозга. Так вот, за это, по меркам обычного человека — ничтожное, время космические создатели Зоны убрали из Мозга некие программы, установили новые и на четверть увеличили объём общей памяти. В последующие дни в недрах Нашего Мира появились новые энергетические установки, полеобразующие полости, исчезли объекты, в предназначении которых я до сих пор не мог разобраться. Перемены сопровождались тем самым гулким подземным бурчанием, о котором вы меня постоянно спрашивали, «северными сияниями под куполом», перемещениями аномалий.