Тревожный звон славы - [209]
Афанасий Николаевич, уже промотавший миллионные состояния. Денежные дела семьи были запутаны.
— Вот привёз я к вам Пушкина, — возгласил Американец.
Пушкин почтительно поклонился и поцеловал руку у Натальи Ивановны, а та коснулась губами его головы; она конечно же знала, ради кого и зачем он приехал.
— Наслышаны о вас, — сказала она. — Мы хоть за литературой не слишком следим, но громкая ваша слава и к нам проникла...
— Вы добры ко мне, сударыня, — ответил Пушкин. Он нетерпеливо поглядывал на двери во внутренние покои.
Наконец двери растворились, и три молодые девушки, сёстры, вошли в гостиную. Его глаза остановились на младшей, Натали. Да, он не ошибался: она была ещё прекраснее, чем запечатлелась в памяти.
Старшая, Екатерина, была высокая, рослая — тип южанки со жгуче-чёрными волосами. У средней, Александры, которую дома звали Азя, волосы ниспадали на плечи. Все девушки, несомненно, были красивые — белолицые, стройные, туго затянутые в корсеты, что подчёркивало развитость их плеч.
Но как выделялась среди них младшая! У Натали пучок волос и локоны у висков не утяжеляли голову, а просто оттеняли нежный овал лица. Глаза смотрели мягко, застенчиво, грустно. Нить жемчуга перехватывала голову и поблескивала на лбу, с ушей свисали драгоценные подвески. Роскошные, розовые, оголённые плечи купались в волнах кружев и тюля, от туго стянутой корсетом талин ниспадали складки юбки. Она сжимала руки, и пальцы тревожно шевелились.
Пушкин подошёл к ней. Он что-то говорил: хотел выразить своё восхищение. Она то и дело испуганно поглядывала на мать.
Потом беседа стала общей. На Пушкина смотрели как на диво. Вот он, знаменитый Пушкин, о котором столько толков! Может ли это быть? Пушкин стеснялся своей славы. К его живому переменчивому лицу приливала кровь.
Между тем, прослышав, что в доме известный Пушкин, в гостиной собрались сыновья хозяев, какие-то старушки, приживалки, слуги. Его расспрашивали. Да, отвечал он, да, новая поэма «Полтава»...
Так пусть он прочтёт хоть отрывок! Нет, он не может, не в состоянии!.. В следующий раз — охотно... О, сколько будет угодно... только не сейчас.
Его просили бывать, и он начал приезжать почти ежедневно.
...Как-то он встретил Гончаровых в частном доме, где выступала французская труппа. Зал был подкрашен, перила в ложах обиты бархатом, с потолка с красочными плафонами свисало несколько ярких люстр. Ставили комедию Детуша[404] «La dissi-pateur»[405].
Пёстрая публика — военные чины, сановники, московские тузы — прогуливалась по залам. Он почти остолбенело остановился — так ослепила его красота Натали Гончаровой. Она шла рядом с матерью и улыбнулась ему, потом посмотрела на мать, как бы ожидая, что и та остановится. Но Наталья Ивановна посчитала это излишним и лишь ответила на почтительный поклон Пушкина.
Американец усиленно хлопотал в пользу Пушкина и в один из дней отправился к Гончаровым с торжественным поручением: сделать официальное предложение.
Вернулся он радостно-оживлённый, ухмыляющийся.
— Ну, друг ты мой, — сказал он. — Ну, друг мой... — Нужно было как-то помучить приятеля.
Пушкин, который прежде метался по комнате, теперь напряжённо смотрел на него исподлобья.
— Сказано: можешь надеяться, — продолжал граф Толстой. — Натали ещё очень молода, надо подумать... но можешь надеяться!
— Велено надеяться? Так ты выразился? — На лице Пушкина явственно выразилось смятение. — Никита! — крикнул он. — Собираться! Мы завтра же едем!..
— Да куда ты едешь, — возмутился Американец, — когда тебе велено надеяться?
— Молчи! — Пушкин сел за письменный стол. Он писал торопясь, в какой-то лихорадке:
«На коленях, проливая слёзы благодарности, должен был бы я писать Вам теперь, после того как граф Толстой передал мне Ваш ответ: этот ответ — не отказ, Вы позволяете мне надеяться. Не обвиняйте меня в неблагодарности, если я всё ещё ропщу, если к чувству счастья примешиваются ещё печаль и горечь: мне понятна осторожность и нежная заботливость матери! Но извините нетерпение сердца больного, которому недоступно счастье. Я сейчас уезжаю и в глубине своей души увожу образ небесного существа, обязанного Вам жизнью. Если у Вас есть для меня какие-либо приказания, благоволите обратиться к графу Толстому, он передаст их мне.
Удостойте, милостивая государыня, принять дань моего глубокого уважения.
Пушкин.
1 мая 1829 г.».
— Передашь это, — сказал он Толстому-Американцу, даже не запечатывая письма. — Слышишь?
Американец пожал плечами.
...Наталья Ивановна, прочитав письмо, рассердилась не на шутку.
— Кого привёл ты в мой дом, Фёдор? — воскликнула она с упрёком. — Сказано: надейся! А он ускакал.
Толстой-Американец стоял с бесстрастным выражением лица.
Натали, при которой происходил разговор, широко раскрыла глаза. Этот знаменитый человек, внезапно вторгнувшийся в её жизнь, — что сулит он ей? Мысленный взор рисовал курчавую голову и обросшее баками лицо уже немолодого для неё мужчины. Этот его внезапный отъезд — что он означает? Неожиданный отъезд показался ей романтичным, сердце её встревоженно билось.
LVI
Она увидела его вновь лишь через пять месяцев — в конце сентября.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Василий Васильевич II Тёмный был внуком Дмитрия Донского и получил московский стол по завещанию своего отца. Он был вынужден бороться со своими двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и Василием Косым, которые не хотели признавать его законных прав на великое княжение. Но даже предательски ослеплённый, он не отказался от своего предназначения, мудрым правлением завоевав симпатии многих русских людей.Новый роман молодого писателя Евгения Сухова рассказывает о великом князе Московском Василии II Васильевиче, прозванном Тёмным.
Новый исторический роман известного российского писателя Бориса Васильева переносит читателей в первую половину XIII в., когда русские князья яростно боролись между собой за первенство, били немецких рыцарей, воевали и учились ладить с татарами. Его героями являются сын Всеволода Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, его сын Александр Ярославич, прозванный Невским за победу, одержанную на Неве над шведами, его младший брат Андрей Ярославич, после ссоры со старшим братом бежавший в Швецию, и многие другие вымышленные и исторические лица.
Роман Раисы Иванченко «Гнев Перуна» представляет собой широкую панораму жизни Киевской Руси в последней трети XI — начале XII века. Центральное место в романе занимает фигура легендарного летописца Нестора.
Первый роман японской серии Н. Задорнова, рассказывающей об экспедиции адмирала Е.В.Путятина к берегам Японии. Николай Задорнов досконально изучил не только историю Дальнего Востока, но и историю русского флота.