Тревоги пути - [50]

— Немного странно и удивительно, когда старый враг приносит вести от давно пропавшего сына, — поворачиваясь и задумчиво сворачивая письмо, произнес Тэлион, — В этом есть что-то знаковое, не находишь?

Хаск слегка улыбнулся, пожав плечами.

— Надеюсь, плохие вести, принесенные мной, не испортят твоей радости?

— Об орках, мы, уже к сожалению, знаем, и знаем, чем может это для нас обернуться, — посмурнел он, — Но, о причинах всего этого, можем пока только догадываться.

Однако неведение подоплеки событий, не помешало Старейшине послать сообщение на ту сторону моря, прося поддержки у эльфов-мореходов из долины Кайр-а-Нэлль. И должно быть, уже к вечеру следующего дня к их берегам подойдет эльфийская эскадра, гонимая волшебным ветром.

Тэлион вопросительно просмотрел на Хаска.

— Затем я и здесь, — чуть поклонившись, произнес Хаск.

— Тогда, будь нашим гостем и раздели с нами трапезу. Произнес он ритуальную фразу. «Что б их, эти церемонии!», морщась про себя, подумал он.

— Почту за честь, — сверкнув клыками, кивнул в ответ Хаск.

— Ты как раз к обеду, а я еще с утра не ел, — добавил он уже более непринужденно, приветственно хлопнув пса по плечу и жестом приглашая внутрь древа. А то от ритуалов и взаимной прихотливой вежливости уже порядком обоих подташнивало, сводя пустые животы.

«В конце концов, кто старое помянет, тому хвост вон», как говорили псы.

Зал в древе поразил пса простором, богатством убранства и вместе с тем, простой, изящной красотой живых растений.

Спинка каждого сиденья была сплетена из темных, блестящих побегов плюща, с мелкими изумрудными листьями, и еще более мелкими белыми цветами. Приглядевшись внимательней, он понял, что наверно даже не сплетена, а выращена. Так как и сиденья, и спинки были живыми, и сами взрастали из ярусов, опоясывающих небольшую круглую площадку для выступлений в середине.

Высоко над головой, словно длинные нити цветочного водопада, спадали вниз ветви еще одного растения. Нежно-сиреневые, голубые, пастельно-желтые, белые, усыпанные изящными махровыми цветами, они напоминали вифинский дорогой хрусталь, нанизанный, словно бусы, на тонкую серебряную проволоку и подвешенный к потолку. В них, словно разноцветные рыбки в сети, запутались круглые магические шары, ярко освещавшие все это благоуханное великолепие.

Внутри, по всему периметру стен, словно девять золотых колонн, произрастали девять могучих деревьев. Это было невероятно, но деревья росли в дереве! И кора их действительно отдавала золотом, того красноватого, благородного оттенка, так любимого всеми гардами в мире. И именно их цветами был украшен свод над ярусами кресел.

И если с убранством дело понятное, то с простором не совсем.

Хоть Древо было довольно большим, но все-таки не настолько огромным, чтобы вместить в себя амфитеатр с девятью ярусами посадочных мест, да еще и деревьями внутри.

Пес решил, что это, скорее всего, давно забытая у всех народов, магия игры с пространством.

Впрочем, пасть разевать было некогда, дела не ждали. Да и пустой живот тоже.

В середине амфитеатра стоял большой круглый стол, который служил, по наблюдениям Хаска, одновременно и столовой, и рабочим кабинетом, а спальней служили укрытые походными одеялами стулья амфитеатра.

— Извини за бедлам, но последнее время, Древо у нас используется как командный пункт. Сюда стекаются все новости. Но вскоре я планирую перенести его поближе к границе, на территорию Морн-а-Маиир.

— Пес кивнул и махнул рукой, словно говоря «Не стоит извиняться», и сел на предложенное место. Этикет этикетом, но есть хотелось зверски!

Еда была простой, состоявшая в основном из злаков, сыров и свежих фруктов. Но чуть погодя, видимо в честь дорогого гостя, на стол поставили блюдо с тушеной зайчатиной, украшенной золотистыми луковыми колечками и запечёнными овощами. От жаркого еще шел ароматный пар, быстро наполнявший рот голодной слюной.

— Угощайся, — придвигая дичь ближе к Хаску, предложил Тэлион, — Это все твое.

Хаск несколько напрягся. «Уж не отравить ли они его решили?», мелькнула крамольная мысль.

Воспользовавшись замешательством гостя, эльф, скорее всего только для вида и ради уважения, оторвал от него сочный кусок мяса и съел.

— Обычай нам запрещает, есть мясо и употреблять крепкие напитки в период войны. Так что он весь твой, — улыбнулся, поясняя Тэлион, — Мысли, как и тело должны быть спокойны, чисты и прозрачны перед боем.

Удовлетворенный объяснением, Хаск принялся за зайца, запивая его поданным отваром из трав. Хорошо, что его обычаи не такие строгие. У них, наоборот, перед боем надо хорошенько подкреплять тело как едой, так и крепкой брагой.

После еды, Хаск, по просьбе Тэлиона, пересказал их короткую встречу с Мэйтоном и весь остаток дня, они провели над картами, переставляя по ним черные и белые камешки. Заручившись, в случае надобности, поддержкой друг друга, связь решили держать через гномьи пещеры. Напрямик, через них, это всего лишь день до равнин псов, а не нэя, если в обход по горным тропам.

Когда стемнело, Тэлион и еще несколько воинов, проводили Хаска к гномьему входу и тепло попрощавшись пожали друг другу руки.