Треугольный человек - [24]

Действительно, если нет сызмальства приобретенной потребности в труде — трудового рефлекса, то об отдыхе человек забывает только в процессе любимого дела, в тревожной ситуации или в ситуации интригующей новизны. «Человек от природы не склонен к напряжениям, — говорит академик Николай Михайлович Амосов, — расслабляться легче и приятнее. Я называю это нормальной ленью».

Одним из наиболее мощных переключателей на трофотропный режим, является процесс удовлетворения потребности в еде. Пища далеко не всегда только калории, жиры, белки, углеводы, микроэлементы и витамины, необходимые для восстановления жизнедеятельности. Наслаждение вкусным обильным столом — какое пиршество плоти! Оно достойно пера поэта, которым блестяще владел Н. Заболоцкий. «О самодержец пышный брюха, кишечный бог и властелин, руководитель тайный духа и помыслов архитриклин! Хочу тебя! Отдайся мне! Дай жрать тебя до самой глотки! Мой рот трепещет, весь в огне, кишки дрожат, как готтентотки, желудок, в страсти напряжен, голодный сок струями точит, то вытянется, как дракон, то вновь сожмется что есть мочи, слюна, клубясь, во рту бормочет, и сжаты челюсти вдвойне. Хочу тебя! Отдайся мне!»

«„Больше так продолжаться не может“, — сказал Уолтер Хадсон и сел на диету. Аккуратное выполнение предписаний врачей принесло прекрасный результат — за три недели он „сбросил“ ни много ни мало 94 килограмма. Тем не менее и сейчас (в 1987 году. —Н. Г.) 42-летний житель Хемпстеда (штат Нью-Йорк) остается, как утверждают, самым тяжелым жителем планеты. Его вес составляет в настоящее время 450 килограммов… Но он все еще не может протиснуться в дверь, чтобы впервые за многие годы выйти из своей комнаты… В очередной раз попытавшись выйти из комнаты, он застрял в дверном проеме, и для вызволения Уолтера родственники были вынуждены вызвать слесарей. Вот уже 27 лет он практически не встает с постели, коротая время за телевизором и прослушиванием джазовых композиций». (Из газеты.)

Каждому знакомы богатыри на ниве обжорства, начиная от мифического Гаргантюа и кончая кем-нибудь из наших соседей, родных, друзей или сослуживцев. Гиганты гурманизма! Как любовно выписывает их образы Дюма-отец, сам богоподобный гастроном.

«Людовик XIV был грозный сотрапезник: он любил критиковать своих поваров, но когда они ему угождали, то он не знал границ в своих похвалах. Сначала король съедал несколько супов, либо сливая их вместе и приготовляя что-то вроде маседуана, либо пробуя в отдельности и перемежая бокалами старого вина… Король время от времени посматривал на присутствующих и с видом знатока оценивал способности нового гостя.

— Господин дю Валлон!

В это время Портос был занят рагу из зайца и только что положил в рот половину заячьей спинки. Услыхав свое имя, он вздрогнул и мощным движением глотки отправил кусок в желудок.

— Слушаю, государь, — пробормотал Портос приглушенным голосом, но довольно внятно.

— Пусть господину дю Валлону передадут это филе из барашка, — приказал король.

Портос получил блюдо с барашком и отвалил часть себе на тарелку.

— Обыкновенно я велю приготовить себе целого барашка.

— Целого?

— Да, государь.

— Каким же образом?

— А вот каким. Мой повар начиняет барашка сосисками, которые он выписывает из Страсбурга, колбасками, которые заказывает в Труа, жаворонками, которые он получает из Питивье. Не знаю уж каким способом он снимает мясо барашка с костей, как курятину, оставляя при этом кожу, которая образует поджаристую корочку. Когда барашка режут ломтями, как огромную колбасу, изнутри течет розовый сок, и на вид приятный и на вкус восхитительный.

Король слушал с широко открытыми глазами и, принимаясь за поданного ему тушеного фазана, заметил:

— Вот это едок, которому я позавидовал бы. Каково! Целого барашка! Подайте этих фазанов господину дю Валлону; я вижу, он знаток…

— Вы отведаете этих сливок? — спросил он Портоса.

— Из сладких блюд, государь, я признаю только мучные, да и то нужно, чтобы они были очень плотны; от всех этих муссов у меня вздувается живот, и они занимают слишком много места, которым я дорожу и не люблю тратить на пустяки.

— Господа, — воскликнул король, указывая на Портоса, — вот настоящий гастроном! Так кушали наши отцы, которые понимали толк в еде, тогда как мы только поклевываем.

— Если вы можете съесть половину кабаньей головы, которая стоит вон там, — сказал он Портосу, — вы через год будете герцогом или пэром.

— Сейчас я примусь за нее, — флегматично отвечал Портос.

…Король и Портос продолжали есть, к общему удовольствию; некоторые из гостей попытались было подражать им из чувства соревнования, но скоро отстали.

Король багровел: прилив крови к лицу означал, что он сыт. В такие минуты Людовик XIV не веселел, а делался мрачным и молчаливым, а Портосом, напротив, овладело бодрое и игривое настроение.

Подали десерт.

…Людовик XIV встал. Вслед за королем поднялись все, даже Портос, который в эту минуту доедал кусок нуги, способной склеить челюсти крокодила».

Одной фразой Юрий Олеша сумел передать образ человека, влюбленного в свою плоть, сообщив, что тот пел по утрам в клозете. Радость всех отправлений организму переживает индивидуум, наделенный мощным желудочно-кишечным трактом — и когда наполняется желудок, и когда опорожняется кишечник. Сосредоточенность на пиршестве роскошной утробы отражена Рабле на каждой странице, живописующей о том, как Гаргантюа пукает, мочится, ест, пьет, какие подтирки использует.