Третья волна - [3]

Кто-то в строю вскрикнул. Крик прозвучал глухо и уныло, совсем слабо, будто человек, исторгнувший его, вложил в свой вопль последнюю каплю истаявших сил. Шламан Каций обернулся и стал свидетелем скоропостижной смерти еще одного подданного мертвого города. Два солдата в пыльных доспехах гвардейского образца оттащили тело за руки и бросили на съедение падальщикам.

Шламан попытался сглотнуть, но в горле пересохло, оттого неприятно запершило. Он мог достать флягу и сделать глоток влаги, но решил потерпеть. Чтобы отвлечься от мыслей о жажде и воде, шламан продолжил вспоминать прошлую свою жизнь, еще не разрушенную катастрофой, не превращенную тяжелым роком в руины Танта-Арстага.

Он вспоминал город. Великий город Танта-Арстаг, «Город Богов», раскинувшийся в живописнейшей долине Необа меж высокогорных хребтов и полноводных рек Синаи и Иллинаи. Город занимал огромные площади и кормился еще большими пригородными зонами, в нем жили и работали восемнадцать миллионов человек. В горах добывали руду на нужды строительства и инженерии, поля благоухали цветами зерновых культур, сады изобиловали плодами, парки, заповедники и охотничьи угодья наполнялись песнями птиц и прочими разнообразными звуками живой природы. Танта-Арстаг, избежавший позапрошлой катастрофы, прожил минувшую эпоху в счастье и процветании, сумел восстановить и приумножить колоссальный свод знаний, добился уважения своих ближайших соседей — иных городов-государств. Даже Империя Терса-нова считалась с Танта-Арстагом и никогда не выступала против него войной.

Шламан Каций вместе с семьей жил в шикарном дворцовой комплексе, выстроенном на шести холмах в центральной части Танта-Арстага — акрополе. Каждый холм венчала огромная ступенчатая пирамида с квадратным основанием, а на вершинах пирамид располагались жертвенные алтари великим богам Терсы. Меж холмов красивейшим образом смотрелись террасы и анфилады, храмы и парки, сады и акведуки. Везде слышался шум фонтанов, мелодичный перезвон подвязанных к ветвям деревьев колокольчиков, тихое журчание ручьев и искусственных водопадов. В озерах и прудах на склонах холмов плескались дети…

Смех. Счастье. Беззаботная жизнь довольных собою людей…

В городе всегда было вдоволь воды и еды. Он казался вечным, незыблемым, инертным к любой катастрофе.

Шламан Каций вспомнил шестнадцатый день рождения своего сына Кеница. Стояла ясная погода, теплый ветер едва колыхал листья деревьев и благоухающую траву, все вокруг сияло умиротворенностью и спокойствием. Как потомок верховного жреца, Кениц в день своего совершеннолетия обязан был принять жречество и со временем, вероятно, сам стал бы шламаном. Церемония его инициации началась в Храме Всех Богов, стоящем посреди холмов и соединенном с пирамидами шестью лучами-террасами. Каций, облаченный в белоснежные одеяния, с легкими сандалиями на ногах, восседал на троне в Церемониальном зале Храма. По обе стороны от шламана стояли жрецы шести пирамид, представляющие шесть главнейших культов Танта-Арстага и многих других городов Терсы. Перед шламаном в просторном и глубоком бассейне едва тревожилась зеркальная поверхность ритуальной воды, а за бассейном, припав на одно колено, склонил голову Кениц.

— Ты достиг совершеннолетия, сын мой, — обратился шламан со своего золотого трона. — Как дитя божественной Триады, как частица великого и вечного света, как потомок первозданной божественной силы, ты должен отныне нести в своем сердце знание и долг.

Сегодня в великий для тебя день бог Шу делится с тобой знанием о ветре и властью над ветром, а его жена Тефнут дарит тебе знание о воде и власть над водой. На вершине пирамиды Третьего единства сегодня зажжется огонь в твою честь.

Бог Геб спешит одарить тебя знанием о земле и властью над землей, и его жена Нут спешит поделиться с тобой знанием о небе и властью над небом. На вершине пирамиды Второго единства сегодня зажжется огонь в твою честь.

Наконец, великий бог Осирис дарит тебе знание обо всем мире и власть над всем миром, а жена его Исида преподносит знание о магии и власть над магией. На вершине пирамиды Первого единства сегодня зажжется огонь в твою честь.

Шесть великих божеств вселенной открываются тебе, сын мой, и вместе с их откровением в руки твои вложена их божественная сила. Отныне ты не простой потомок великих богов, но ты есть их глаза и уста, руки и воля. Посредством тебя великие боги станут править миром и царствами людей.

Встань, жрец Кениц! Встань тот, кому уготована великая честь быть словом и делом божественным! Пускай же боги закрепят свои великие дары печатью Триады!

Кениц поднялся с колена. Его глаза блестели от счастья, но лицо было бледным, будто новоиспеченный жрец сомневался, что способен вынести на своих плечах столько знаний и власти. Шесть жрецов шести божеств, составляющих входящие в Триаду пары, поочередно подошли к Кеницу и повесили на его шею амулеты, являющиеся воплощением каждого бога. Затем араки — прислужники в Храме Всех Богов, поднесли к Кеницу большую жаровню с раскаленными углями. Даже на расстоянии от жаровни шел невыносимый жар.