Третья молодость - [96]
Барак и вытоптанная вольера – место для прогулок детей. Детский дом? А может, исправительный дом? В бараке администрация или санитарная часть. В конце участка, за сеткой, росли хилые деревца.
Крик моей матери вызвал ужасное замешательство. Отовсюду повылезали люди – подонки какие-то, и целые группы людей, понявшие крик как сигнал о появлении полиции, о начале облавы, или как приказание покинуть территорию... Черт его разберет... Все бежали в спешке, часть людей карабкалась по разрушенной стене здания вверх – то ли по пожарной лестнице, то ли еще как-то. Под деревцем напротив сидели хиппи – парень и девушка, он голый и в меховой горжетке, она в нижней юбке и в золотистом, некогда красивом пончо, рваном и грязном. Они тоже вскочили и побежали. Но не туда, куда все остальные, а ближе к нам, по эту сторону барака. Затем остановились около сетки.
Дети повылезали наружу. Вообще-то была ночь или поздний вечер. Серый сумрак и тусклый свет фонарей образовывали глубокие темные тени. Непонятно, почему дети вышли в такое позднее время. Очевидно, тоже из-за крика моей мамуси. Они шли по четыре человека в ряду, равнодушные, апатичные, вялые.
Одного мальчика звали Сушко. Дети привыкли смеяться над ним, как бы вышаркивая ногами его фамилию. Шли, ритмично шлепая в тучах пыли, и бормотали, получалось этакое шелестящее «Суш-ко, Суш-ко», как дети ногами обычно изображают поезд. Хиппи попросил их изобразить ему «Суш-ко», и дети тотчас же принялись ритмично шаркать. Две группы: в одной по четыре ребенка в ряду, в другой парами. Хиппи стоял возле сетки в жуткой тучи пыли, с выражением полнейшего блаженства на физиономии и слушал. Девица стояла рядом – с закрытыми глазами, глубоко равнодушная ко всему происходящему.
Мальчик этот, Сушко, куда-то пропал. Еще раньше пропал, но об этом боялись говорить. Пожалуй, он исчез накануне. Дети перестали шлепать ногами в пыли, появилась мать мальчика. Все разошлись, осталась одна девочка. Хиппи со своей подружкой отодвинулись чуть дальше в тень, так что их почти не было видно.
Мать Сушко, по всей вероятности, помешанная, говорила с девочкой, показывая на развалины. Она явно знала о чем-то тщательно скрываемом, связанном с исчезновением мальчика, и была испугана, говорила шепотом. Неожиданно она ушла, а девочка осталась возле сетки.
Все понимают: теперь девочка осведомлена о чем-то очень важном, чего не знает никто, но не отдает себе отчета в важности полученных ею сведений. Она стояла у барака, погруженного в глубокую тень.
Мы хотели к ней подойти, спросить, о чем ей сообщила мать мальчика, только так удалось бы узнать и про мальчика, и про развалины, и про все ужасное, что хранилось в тайне. Мы тоже стояли в тени у входа в барак.
Вдруг появился какой-то тип. Выскочив из тени, он огромными прыжками мчался к девочке. Он был свидетелем ее разговора с матерью Сушко. На нем были серая шляпа и пальто. Среднего возраста, довольно плотный, мордатый с широким носом и жаждой убийства в глазах. Субъект бежал неслышно, готовый задушить девочку, чтобы та не успела ничего рассказать.
Мы показались ему, вышли из теня. Застопорив с разгону, он подошел к девочке, ласково с ней заговорил и показал ей палец, якобы пораненный. На пальце краснело пятно. Я подумала: когда же он успел вымазать палец фломастером – заранее или сейчас, ведь на ранку вовсе не похоже. Где-то здесь у вас аптечка, сказал он девочке. Может, она проводит его и перевяжет ему палец?
Девочка не оживилась, но вроде бы и отказать ему не решилась. Показала на вход в барак со стороны вольеры. Тип сделал несколько шагов в ту сторону, но девочка все еще стояла на свету. Мы решили ее подождать; отошли в сторонку и на миг отвернулись. А когда взглянули снова, девочка лежала на том же месте возле сетки, мертвая или умирающая. Убил ее не тот тип, а кто-то другой. Во что бы то ни стало необходимо было узнать – кто. Марек вбежал в барак, я осталась у сетки, оба хиппи исчезли. Они видели, кто убил девочку, и сбежали, чтобы не быть свидетелями".
Это все, что я успела записать, добавив некоторые напрашивавшиеся выводы. Мальчик, Сушко, явно заглянул в развалины и рассказал матери о том, что увидел. Мать, психически больная, сбежала из больницы, и потому ее болтовню никто не принимал всерьез. Все вместе создавало атмосферу ужаса.
Сон не соотносился с действительностью: моя мать никогда не закричала бы на всю улицу. Весь этот ужас я носила в себе несколько лет, пока не написала «Тайну». Понятно, атмосфера книги далеко не так кошмарна, как во сне. Не описывать же убийство невинных детей, это было бы уж слишком.
А третьим источником книги была тайна сама по себе. В морализаторство я вдаваться не стану, но если что-либо старательно скрывается, то как правило, дело нечисто. Жизнь подтвердила это соображение, которое я наконец-то могла высказать публично.
* * *
В этой автобиографической книге уйма ошибок, неточностей, пробелов. Я чувствую себя обязанной сделать приложение, в котором скорректирую все оптом. Одно только сообщу сразу же.
Доктор Казёр жив. Я получила от него письмо, которому обрадовалась несказанно. Прощения у доктора буду просить лично, а того олуха, который заверил меня в его смерти, с удовольствием придушила бы голыми руками. Только вот кто он? Никак не могу вспомнить, а сам виновник наверняка не признается. Утешает меня лишь одно: как правило, лица, при жизни объявленные умершими, живут еще долгие годы.
Случайное стечение обстоятельств приводит к тому, что героиня повести И. Хмелевской «Что сказал покойник» оказывается единственной обладательницей тайны, скрывающей местонахождение гангстерских сокровищ. Бандиты захватывают Иоанну (героиня повести носит то же имя, что и автор книги, благодаря чему у читателя создается впечатление абсолютной достоверности описываемых событий). Гангстеры доставляют пленницу на свою базу и пытаются выведать у нее заветный шифр, чтобы затем избавиться от опасного свидетеля…
«Все красное» – так метко Иоанна перевела с датского название местечка Аллеред в Дании и, как говорится, «накаркала». Название оказалось провидческим.На веселой вечеринке польских друзей происходит загадочное убийство. Несчастный пытается предупредить хозяйку дома Алицию о чем-то очень важном, но не успевает… Алиция становится мишенью для серии следующих «неудачных» покушений. Объединив усилия, Иоанна и Алиция путем логики, азарта и прекрасного знания людской природы находят убийцу.Конечно же, эта книга не для любителей «крутых» детективов, хотя количество «живых» трупов внушительно.
Перед вашими глазами, уважаемый читатель, прошло более двадцати романов И.Хмелевской, в большинстве из которых главным действующим лицом является сама пани Иоанна.Судя по письмам наших постоянных читателей, досконально изучивших «книжную» биографию любимой писательницы, всех безумно интересует, какие из описываемых событий произошли на самом деле и кто из персонажей является лицом реальным. И, как нам кажется, лучшим подарком для «членов клуба любителей Хмелевской» (идея создания которого носится в воздухе) стал тот отрадный факт, что пани Иоанна – параллельно с работой над очередным шедевром – закончила наконец автобиографию.На наш взгляд, эта удивительная книга многим покажется поинтереснее любого романа...Copyright:© Joanna Chmielewska «Autobiografia», 1993-1995© Фантом Пресс Интер В.М., оформление, 1996© Издательство «Фантом Пресс Интер В.М.».
Copyright:© Joanna Chmielewska «Autobiografia», 1993-1995© Фантом Пресс Интер В.М., оформление, 1996© Издательство «Фантом Пресс Интер В.М.».издание на русском языке 1996© Селиванова В.С., перевод с польского (глава 2 — продолжение)© Колташева И.Н., перевод с польского (глава 3)© House Publishing House «SC», оцифровка, 2005e-mail: [email protected]://www.hphsc.narod.ru.
Пани Иоанна – героиня иронических детективов и авторское «я» писательницы Иоанны Хмелевской, уже получившая мировую известность, едет в Париж на встречу с мужчиной, которого любила всю жизнь. И конечно же, как всегда, поездка сопряжена с такими невероятными приключениями, которых хватило бы на целый сериал.
Героиня иронического детектива «Крокодил из страны Шарлотты», неукротимая Иоанна, вместе со своим возлюбленным, следователем по прозвищу Дьявол, ищет подлого злодея, от руки которого погибает ее любимая подруга. И, как следовало ожидать, разоблачает неведомого убийцу.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.
В девяностые годы пани Иоанна написала несколько книг своей «Автобиографии», после чего снова переключилась на детективы. Но вот прошло время, и знаменитая писательница решила вернуться к описанию своей жизни, благо за эти годы с Иоанной Хмелевской произошло немало интересных событий. Первые книги назывались «Первая молодость», «Вторая молодость», «И опять молодость». И вот очередной автобиографический том — под названием «Старая перечница». Пани Иоанна все так же молода, бодра, наблюдательна и остроумна.
Автобиография. Кн. 4.Copyright:© Joanna Chmielewska «Autobiografia», 1993-1995© Фантом Пресс Интер В.М., оформление, 1998© Издательство «Фантом Пресс Интер В.М.». издание на русском языке 1998© House Publishing House «SC», оцифровка, 2006e-mail: [email protected]://www.hphsc.narod.ru.