Третья Мировая война: нерасказанная история - [29]

Советские войска не имели такой проблемы, так как всегда любили вертолеты и создавали специализированные машины под конкретные задачи и с различным вооружением. Они должным были выступать в роли летающих боевых платформ, двигаясь впереди и над наступающими танками, выступая в роли противотанковых средст и станций радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Они даже были способны нести ракеты «воздух-воздух». Неудивительно, что они легко и в большом количестве сбивались американскими ЗРК «Пэтриот» (которые поступили на вооружение, но еще не были обкатаны), британскими «Рэпиер» и французскими «Роланд» и «Сикас», развернутыми армиями НАТО. Тем не менее, командиры сухопутных сил Альянса на всех уровнях признавали, что необходимость принять дополнительные меры для защиты от шальных вертолетов противника, не была в должной мере осознанна.

Организация поддержки с воздуха, нанесение ударов в уязвимые места противника в быстро меняющейся обстановке боя придавала важное значение тактическим разведывательным самолетам, обеспечивающим высокую скорость получения информации и реакции. Эта роль отводилась, как правило, истребителям, оснащенным специализированным оборудованием и со специально подготовленными экипажами. Над морем, патрулирование вели самолеты морской авиации, отслеживая надводные корабли и подлодки противника. Ближе к берегу и поддерживали вертолеты наземного базирования. Весь Западно-Европейский театр был прикрыт Наземными средствами противовоздушной обороны НАТО (NADGE), включающей радиолокационные станции обнаружения и, в дополнение к истребителям-перехватчикам, зенитно-ракетные комплексы (ЗРК) для войсковой и объектовой обороны. В случае, если потребность в воздушной разведке намного превышало возможности ограниченного числа самолетов и экипажей, вопрос, следовало ли наращивать их количество, оставался спорным. Больше самолетов в одном месте означало уменьшение их числа в другом. Чтобы дать некоторое представление о масштабах, стоит отметить, что ВВС США имели примерно в пять раз больше самолетов, чем КВС и Люфтваффе вместе взятые.

На широком поле деятельности разведки — и оно было действительно широким — скептики всегда опасались, что в крупномасштабной войне разведывательные системы западных союзников с их компьютеризированными «центрами сбора» будут перегружены. Так и случилось. Поток данных со спутников, самолетов ДРЛО, станций радиоэлектронной разведки, фотографической разведки и множества других источников был огромен, и хотя компьютеры быстро переваривали его и услужливо выдавали обратно, они не обладали способностью к мышлению. Когда началась война, центры обработки информации были укомплектованы неопытными или не имевшими достаточно практики офицерами, и это снижало скорость обработки важнейших данных. Так, например, случилось после Гданьского инцидента, который будет описан в конце этой главы, когда важнейшей информации о параметрах частот советского «Кукера» потребовалось сорок восемь часов, чтобы достичь действующих подразделений, которые столь отчаянно в ней нуждались. Но кривая обучения в войне всегда является крутой, и время обработки и оценки данных значительно снизилось впервые же несколько дней. Тем не менее, нагрузка на человека, связанная с почти подавляющим объемом данных, льющимся от станций разведки, компьютеров и систем связи была очень велика и оставалась таковой на протяжении всей войны.

Командование британских и немецких военно-воздушных сил уже давно осознавало потребность в истребителе завоевания превосходства в воздухе нового поколения, способного заменить в 1980-х годах их «Фантомы». Это было обусловлено необходимостью борьбы с растущей ударной мощью фронтовой авиации стран Варшавского Договора, с целью не дать ей поддерживать наземные силы на Центрально-Европейском ТВД. По политическим причинам это должен был быть многонациональный совместный проект. Совместные разработки начались в Великобритании, ФРГ и Франции, странах, имевших аналогичные потребности. Это благонамеренное сотрудничество не помогло проекту ни на йоту, даже наоборот. Различия в спецификациях и сроках не могли быть согласованы, стоимость «Торнадо» начала выходить за отведенные рамки, оставляя в буквальном смысле мало места в военных бюджетах Великобритании и Федеративной Республики Германии. Франция оставила свои планы и свои разработки при себе, тогда как британское и немецкое командования смирились с мыслью, что им придется эксплуатировать свои «Фантомы» до конца десятилетия. Это было неудачей. Великобритания могла утешить себя только появившейся возможностью пополнить военно-воздушные силы почти восьмьюдесятью «Харриерами». Это было крайне желательным для поддержки наземных сил, но это не могло повилять на общий результат, если Великобритания и Германия будут вынуждены вступить в войну в середине 1980-х, имея истребители, разработанные двадцать лет назад под концепции двадцатилетней давности. За исключением «Торнадо», они не будут располагать современными истребителями завоевания превосходства в воздухе.

Малым северным странам НАТО по их общему признанию, удалось найти наиболее простое решение проблемы в виде закупок американских истребителей-бомбардировщиков F-16 «Файтинг Фалкон» в середине 1970-х. Хотя принцип «покупать американское», ставивший много палок в колеса идее создания европейской аэрокосмической промышленности, делал это решение довольно спорным, война показала, что норвежские, бельгийские, голландские и датские военно-воздушные силы сделали нужный и своевременный выбор. Хотя по отдельности их ВВС были не слишком значительны, более 200 F-16 «Файтинг Фалкон», имевших хорошие показатели по всепогодности и в ночное время, вместе с новыми «Мираж-2000» французских ВВС, сделали многое для компенсации нехватки сил КВВС и Люфтваффе в этом регионе.