Третья книга мечей - [29]

Вполне может оказаться, что ударить того, кто держит Мыслебой, попросту не по силам никому из людей. И если Марк, собрав в кулак всю волю, все же попробует и потерпит неудачу, то он не сомневался, что на вторую попытку уже не решится никогда.

Даже пробиться сквозь плотно спрессованные извивающиеся тела на платформе, подобраться к Вилкате на расстояние удара — и то будет трудно. «Двигайся к Темному королю, — приказал он себе, — и забудь на секунду о том, для чего ты это делаешь». Он почти забыл о своем луке, все еще привычно висящем на спине. А ведь в колчане остались две стрелы… Марк пошарил в нем дрожащей рукой — стрел не было. Выпали в суматохе? Или их вытащила чья-то рука?

Значит, придется действовать Ослепителем. Будь даже его сознание ясным и полностью ему принадлежащим, задача все равно оказалась бы нелегкой. Почти все на платформе тоже старались приблизиться к Темному королю — чтобы прикоснуться к нему, если удастся. Кольцо тех, кто оказался рядом с Вилкатой, изо всех сил старалось защитить хозяина Мыслебоя, отпихивая остальных. Вероятно, теперь их задачу облегчало то, что Вилката стал размахивать мечом шире, внушая, кроме экстаза, еще и страх тем, кто стоял слишком близко и мог угодить под клинок. Вокруг короля все еще оставалось чистое пространство в несколько метров.

Орудуя локтями, Марк ухитрился растолкать ближайших людей и вынуть Ослепитель из ножен. Никто не в состоянии увидеть, что именно он держит, и никто из магических охранников пока на него не напал.

Небольшая толпа на платформе снова хаотически всколыхнулась, когда еще несколько человек попытались на нее взобраться, неизбежно столкнув с края других.

Марк протиснулся чуть ближе к Вилкате, но его опять остановили и отпихнули. «Это невозможно, — подумал он. — Я не должен потерпеть неудачу только потому, что не сумею пробиться через толпу». И все же он не осмеливался прорубить себе дорогу мечом — если он на такое решится, сработает магическая защита короля, и он не получит шанс нанести тот единственный, важнейший удар.

Значит, надо подобраться ближе, никого не убив. Марк стиснул зубы, зажмурился и попер напролом. Свой невидимый для людей меч он неуклюже держал над головой, чтобы на него никто случайно не напоролся.

Но едва Марк, заново набравшись решимости, повторил попытку, на него навалилась толпа и сотни людей легко оттеснили его еще дальше. Причиной, заставившей толпу всколыхнуться, стал Вилката, взмахнувший мечом. Марк совершил еще одно усилие и пробился — точнее, почти пробился, но при этом оказался в опасной близости к краю платформы.

Ну, теперь еще один рывок, и… но тут меч в руке Темного короля описал дугу и задел лоб Марка. Вилката громогласно хохотал, наблюдая, как его подданные в ужасе приседают и пятятся, одновременно пытаясь, хоть и напрасно, приблизиться к нему.

Стоявшие рядом с Марком отпрянули. Зажатый среди них, он свалился с платформы. Рядом посыпались тела. Платформа была лишь чуть выше человеческого роста, а земля под ней — мягкой. Упав, Марк ударился, но не более того. Каким-то чудом никто из рухнувших вместе с ним не наткнулся на Ослепитель, который теперь лежал на земле под его рукой.

Марк потерпел неудачу, но не героически, а словно став жертвой какой-то дьявольской шутки. Он схватил меч и встал. Тут до него дошло, что случайный удар Вилкаты ранил его сильнее, чем ему сперва показалось. Он видел кровь, ощущал ее на коже и во рту, струйка из раны на лбу заливала левый глаз. Окажись он в тот момент на сантиметр-другой ближе к Мыслебою, и меч убил бы его.

Падение сделало Темного короля недосягаемым для Марка, но оно же разорвало его прямой зрительный контакт со сверкающим гипнотическим мечом. Теперь, когда свобода гремела в сознании Марка громче Мыслебоя, он посмотрел вверх и заметил мелькнувшую на платформе спину Вилкаты. Монарх отвернулся от Марка, стоя у переднего края платформы лицом к возбужденной толпе.

«Его надо убить, — в который уже раз мрачно подумал Марк. — И сделать это должен я, сейчас, любой ценой. И взять его меч».

Он высвободился из уже собравшейся на месте его падения беснующейся толпы. Расталкивая одной рукой людей, а другой подняв над головой Ослепитель, он обогнул платформу и оказался у ее переднего края. Боль от раны во лбу бесила его, искушая желанием перерубить мельтешащие перед глазами ноги офицеров и магов, заслоняющие Марка от Вилкаты. Но он сдержался, с мрачной уверенностью сознавая, что у него будет шанс только на один удар.

Кровь заливала глаза, боль гвоздем сидела в голове. Марк посмотрел вверх, снова отыскивая Вилкату. Задача казалась безнадежной. Глаза слепило солнце, а где-то внутри этого сияния снова и снова вспыхивал Мыслебой. Надежда только в одном — подчиниться ему. Марк заставил себя отвернуться и опустил голову, стряхивая наваждение. Он не мог допустить, чтобы меч вновь овладел его душой и телом…

Когда он отвернулся от платформы, его взору открылся огромный плац, забитый воющей толпой. А Ослепитель, одну за другой, выделил в этой картине две детали — причем так четко, что они привлекли внимание юноши даже в тот момент.