Третья книга мечей - [28]

Марк невольно зарычал от ярости. Он представил, как его пальцы сжимаются на горле Серебряной королевы, как он ее душит. К его рычанию присоединились и другие гневные голоса, и вскоре павильон стал напоминать камеру пыток — чем он воистину и стал.

И когда Темный король сделал паузу, голоса взвились еще выше, выкрикивая идущие от самого сердца протесты против королевы Ямбу. Одно то, что она собирается подчинить себе их разум злобной магией Душегуба, что хотя бы на секунду замыслила такое, уже есть грех, за который боги должны уничтожить ее безжалостно, стереть с лица земли!

Вилката немного опустил меч, держа его рукоять не выше плеч. Но и сейчас сталь продолжала мерцать над ними, подобно звезде. Насколько Марк мог судить, магия Мыслебоя абсолютно подчинила всех, кроме него. А сколько свободной воли у него осталось, он знать не мог.

Один из магов, тот самый, что с видом заговорщика шептался с Марком в первой комнате, теперь полностью утратил контроль над собой. Испустив громкий вопль, он вскочил на стол и развел руки, чтобы принять в грудь сверкающее лезвие. Но Темный король отвел оружие, а бросившийся вперед маг свалился со стола и упал лицом вниз среди перевернутых стульев.

Этот поступок словно стал сигналом ко всеобщему безумию. Мужчины и женщины катались по полу палатки. Они забирались на мебель, приплясывали и распевали, забивая уши Марка дикой какофонией. Крики и стоны становились все громче, пока помещение не начало походить на небольшое поле боя.

Звуки более знакомой опасности помогли Марку чуть увереннее контролировать себя. Он сжался в неподвижный комок на полу, пытаясь вспомнить, кто он такой и кем был до того, как увидел меч.

Теперь Темный король поднял меч над головой и взмахнул им уже иначе, словно командир, подающий сигнал к атаке. И тут же Вилката, направляемый зависшим возле его головы гудящим существом, широкими уверенными шагами двинулся вдоль стола через мешанину стульев и людей, почти забивших помещение. Он направлялся к выходу из шатра.

Марк, подхваченный волной людей, бросившихся следом за королем, оказался ненадолго прижат к пыточному алтарю в соседнем помещении. Он ощутил на руке что-то липкое, тупо взглянул на нее и увидел кровь. Это его напугало, но он не мог понять, откуда она взялась…

Выйдя из шатра, Вилката широкими шагами направился навстречу солнцу, чей свет срывался с лезвия меча тысячами огненных копий. За ним следовала небольшая толпа, включающая Марка. Все они шли, зачарованные сиянием меча, подпрыгивая и что-то восторженно распевая. К ним стали присоединяться те, кто оказался поблизости, когда Темный король вышел из палатки. Воздух над непрерывно растущей толпой мерцал, словно от жара большого костра, — это магические охранники и мелкие демоны носились над головами своих магов-повелителей, разделяя их возбуждение. Единственное, чего Марк не мог сказать: что в этом возбуждении преобладало — радость или страх.

Вилката размахивал мечом, и тот разбивал яркий солнечный свет на молнии, разлетавшиеся по сторонам. Сотни людей из тех, кто оказался поблизости, а затем и тысячи, находившиеся чуть дальше, сперва ахнули от удивления. Затем и их охватил безумный восторг.

Король шел не задерживаясь, направляясь к трибуне. Толпа вокруг него стремительно росла и уже насчитывала несколько тысяч. Мужчины и женщины, охваченные любопытством или притяжением толпы, бежали со всех сторон лагеря и вблизи оказывались пленниками ослепительно сверкающего меча. Снова и снова сквозь волны людских возгласов Марк различал рокочущий рев меча, становящийся все громче по мере роста толпы, которую он вел за собой.

Где-то на плацу, за клетками для зверей и пленников, забухал огромный барабан. Рычание сидящих в клетках боезверей стало громче, соперничая с массой людских голосов.

Теперь на всем обширном плацу люди и тренированные звери устроили спонтанную демонстрацию при виде меча, которым размахивал Вилката. Его имя выкрикивали снова и снова, и каждый раз все громче. Тысячи рук поднимали оружие, отдавая ему честь.

Наконец Темный король дошел до трибуны и быстро на нее поднялся. Люди из его ближайшего окружения, среди которых все еще находился Марк, тоже хлынули на платформу. Она мгновенно переполнилась, и очутившихся с краев начали спихивать. Однако вокруг Вилкаты — снова магия? — все время оставалось небольшое свободное пространство. А возле платформы и на ней, если отыскивалось немного места, генералы и маги кривлялись и жестикулировали, напоминая обезумевших детей. Пожилые солидные люди то по-собачьи выражали покорность, то с воплями подпрыгивали. А в самом небе стало тесно от демонов, которые носились и кувыркались в пиротехническом экстазе обожания.

Марк угрюмо цеплялся за остатки здравого смысла и самоконтроля, которые ухитрился сохранить в шатре. Он подумал, что вряд ли сумеет продержаться очень долго — но постарается как можно дольше. Теперь он вспомнил, кто он такой и что намерен совершить. Он все еще держался правой рукой за рукоятку Ослепителя. Но… поразить им Вилкату, обладателя Мыслебоя… какое святотатство! Как можно даже помыслить о таком!