Третий Шанс - [49]

Василий Никифорович, почти не поворачивая головы, скосился на собеседника, посмотрел вопросительно, но скептически, как будто ничего дельного не ожидая.

– Ну вот, мы с супругой подумали: а не предложить ли вам долю в новом расширенном салоне? Подумайте. Мы могли бы дать вам тридцать процентов, плюс отдельное право назначать директора на три года… Пожалуйста, не перебивайте, дайте договорить. Мы знаем, что государственным служащим запрещено иметь предприятия, но вы могли бы поручить владение доверенному лицу, скажем, оформив юридические отношения в респектабельной юрисдикции, например, в какой-нибудь африканской. Только послушайте совета старшего… Избегайте соблазна оформить предприятие на супругу. Не хотелось бы ничего предполагать, и я искренне верю в прочность ваших отношений… Однако уж лучше бы право назначать директора было у вас, чему неё самой. Только, пожалуйста, поймите меня правильно…

Он говорил и говорил, и постепенно идея начинала казаться генералу все менее абсурдной. Как-то незаметно из «бреда сивой кобылы» она перешла в разряд «а, может, и правда?». В какой-то момент, перебив собеседника, генерал заметил:

– Просто так подобные предложения не делаются.

– Вы умный человек, Василий Никифорович, – тут же прокомментировал предприниматель. – К тому же, как я успел заметить, прагматичный. Вы правы. Однако мы понимаем ваши возможности, и к тому же не хотели бы ставить вас в неловкое положение. Во-первых, нам было бы спокойнее, если бы мы чувствовали… – Чижов задумался, старательно подбирая формулировку. – Если бы мы чувствовали себя защищёнными от неправильных или даже незаконных претензий чиновничества… А то ведь знаете, как бывает…

О, об этом генерал знал! Не далее, как пару месяцев назад местный комитет по защите прав потребителей предъявил салону претензии касательно санитарных нарушений. Претензии были надуманные, однако требования чинуш оказались настойчивыми. Владелец салона тогда через Оленьку попросил генерала посодействовать. Тот поначалу отнекивался, советовал обратиться в прокуратуру, но Оленька просила очень, поэтому Василий Никифорович всё же позвонил, кому следует. Проблема решилась в пять минут! Для самого генерала стало неожиданностью, как всё оказалось просто. Владелец салона тогда, по тайному согласованию с Василием Никифоровичем, в качестве премии выдал Оленьке золотые с рубинами серьги. Оленька тогда долго от радости просто светилась и подчёркивала, что это он, Васенька, ей такой подарок устроил. Так что в должности замминистра, как оказалось, имелись вполне материальные плюсы. И ведь закон тогда не нарушил ничуть! Наоборот, пресёк беззаконие.

Чижов продолжал рассказывать о предлагаемом предприятии, однако говорил по делу, без украшательств.

– Вот ещё, о чём подумалось. Вы ведь… Нет, я понимаю, что на государственные заказы вы повлиять вряд ли сможете. Но люди, которые вас знают, могут захотеть прийти в салон, где директорствует ваша супруга, не так ли? Поймите правильно, я отнюдь не намекаю, что кто-то решит вас отблагодарить за что-то, не имея возможности сделать это непосредственно, но зато принеся прибыль салону, от которого у вас семейный доход, – заверил предприниматель, хотя, именно на это он и намекал. – Просто ваше имя само по себе сделало бы салону репутацию. Да еще помноженное на мастерство Ольги Вейминовны!

Генерал потянулся, не вынимая рук из карманов.

– Если бы мы вдруг согласились, от нас потребовались бы вложения?

– Мы могли бы отсрочить решение этого вопроса, а расчёт произвести из прибыли. В том, что прибыль будет, мы нисколько не сомневаемся. А вот Ольге Вейминовне мы бы пока говорить не стали. Хотя, конечно, ваше дело, семейное. И мне бы ни в коей мере не хотелось быть навязчивым, поэтому, может быть, позволите оставить вам мои контакты? Ежели вдруг надумаете, пожалуйста, дайте знать.

Они ещё с минуту постояли просто так, а потом собрались было вернуться в тёплое помещение, но в это время из салона вышла Изабелла Вениаминовна с роскошным и при этом очень изящным букетом, а за ней и Оленька. И Василий Никифорович в очередной раз отметил взгляд любимой супруги, которым она провожала удаляющийся шикарный паластрум.

* * *

Закуток в кафе был по максимуму защищён от прослушивания. Не только звук не выходил за пределы нескольких квадратных метров, но и мимикрические резонаторы подавляли «чтение по губам». Закуток был оборудован новейшими идентификаторами микрофонов, камер и других средств шпионажа, что автоматически нейтрализовало использование зап-передатчиков. Конечно, зап-передачу ни зафиксировать, ни подавить невозможно. Зато можно засечь мембраны микрофонов и сенсоры видеофиксации. Работали эти идентификаторы, правда, с некоторой погрешностью, однако быстро совершенствовались, впрочем, как и устройства, с которыми они были призваны бороться.

Но говорили все трое всё равно тихо, переходя на шёпот. Пили пиво, заедая ржаными сухариками.

– Ну как? – коротко спросил человек в чёрной куртке, которую так и не снял, усаживаясь за стол.

– Всё в порядке, – ответил собеседник, мужчина в деловом костюме. – Патентная заявка… – Он чуть замялся, решая, произнести ли имя вслух, немного подумал и не произнес. – Заявка имеет некоторые неточности.