Третий фланг. Фронтовики из будущего - [7]

— Вы хотите сказать, что самоубийство они совершить могут, но наш мир убить их не в состоянии?

— Не совсем так, действие Феномена не ограничивает свободу наших гостей, но значительно ослабляет целенаправленную опасность со стороны нашего мира. Пример, ранение товарища Ивановой лишь подтверждает данные мои выводы. Если за основу взять условие, что ранение Ивановой чистая случайность, то объяснить, что раненую гитлеровцы не обнаружили, можно только влиянием Феномена. Педантичность и выучка германцев не дает оснований для иного толкования.

— А защищает ли Феномен окружающих? — спросил меня Сталин.

— Из анализа множества фактов могу предположить, что незначительное влияние имеется, но лишь для целей защиты наших гостей. Наши бойцы гибли, но тот же случай, когда после ранения Ники Алексеевны три бойца остались живы и доставили ее в отряд, свидетельствует о влиянии Феномена.

— Товарищ Карбышев, а что последует, если предположить, что ваш фэномен имеет цели сугубо противоположные, чем те, в существовании которых вы нас стремитесь убедить? — спросил Иосиф Виссарионович.

— Товарищ Сталин, я лишь показываю логику моих выводов. Что касается целей Феномена иного рода, то мне кажется очевидным: остановку вермахта по линии Смоленск-Орша трудно толковать иначе чем оказание нам помощи.

— Неубедительно, товарищ Карбышев. Фашисты выдохлись и были остановлены нашими войсками. Мы же, подтянув резервы, организовали прочную оборону и собираемся его опрокинуть. Что вы на это скажете?

— Товарищ Сталин, противник действительно был вынужден провести перегруппировку сил, для этого ему потребовалась неделя. Мы же, подтягивая под огнем авиации противника резервы, потеряли много техники. Наши боевые порядки строились не для обороны, а для нанесения слабо подготовленного контрудара. В результате противник рассчитывал, перемолов наши дивизии, прорвать фронт и выйти к Москве. Мы удара не нанесли, но и противник проявил более чем странное промедление, не обрушившись на наш фронт.

— Товарищ Карбышев, вы это все прочитали в тех самых аппаратах, что привезли ваши подопечные, и считаете – этой информации можно доверять? — Товарищ Сталин, когда читаешь, что произойдет в течение ближайших дней и недель, какие дивизии будут выдвигаться, в каких местах они будут разворачиваться, какие части окажутся обескровлены ударами авиации противника, и все это позже подтверждается вплоть до мелких подробностей, такую информацию трудно ставить под сомнение.

— Мы читали ваши выводы, о них – позже. Нас сейчас интересует, замечали ли вы на себе какое-либо влияние вашего феномена, и не в этом ли причина ваших странных поступков в отношении товарищей из будущего.

— Никаких воздействий на себе я не ощущал и не замечал. Если подобное и было, то я все воспринимал как свои собственные помыслы. В то же самое время я пытался проверить себя с позиции логики, выводы я вам уже сообщил. Есть еще одно обстоятельство – данные лица не являются жителями нашего мира. Следовательно, на них не распространяются наши законы. Интернировать их нам некуда. Следовательно, я мог лишь просить наших гостей из будущего оказать всю возможную пользу нашей стране, что они и сделали, но что-либо им приказывать я не имел права.

— Да, товарищ Карбышев, заставили вы нас понервничать, и представители НКВД, высланные к вам, хороши. С ними еще будет отдельный разговор. А что вы можете сказать о природе этого явления?

— Я не ученый, товарищ Сталин. Теоретически можно предполагать, что это некий природный Феномен или некоторая рукотворная деятельность. Но многие факты, что я письменно излагал, свидетельствуют об очень странном подборе лиц, отправленных в наш мир. Одно мне очевидно: нам дали некоторый намек и предоставили возможность его реализовать.

— Товарищ Карбышев, вы дольше всех общались с этими товарищами. А не может ли так случиться, что они не являются нашими потомками? Вы иногда произносите – «наш мир», но если есть наш мир, значит, может быть не наш мир и их история является именно их историей, а не нашей. Ученые предлагают и такое объяснение.

— Я много об этом думал, но ни к каким выводам не пришел, если это и другой мир, то он очень похож на наш.

— А не хотелось бы вам, товарищ Карбышев, чтобы никто не вмешивался в наш мир?

— Товарищ Сталин, мне не стыдно перед потомками.

Сталин, о чем-то сосредоточенно размышляя, несколько секунд трамбовал табак в трубке.

По дороге в Москву я отчетливо осознал, что наличие Феномена сказывается на нашей истории. Какие будут изменения и к чему все приведет, можно только предполагать, но одно очевидно – наши гости из будущего окажутся в достаточной мере свободными в выборе своих поступков. Любопытно, а где сейчас наши гости? Не забыть бы расспросить их о впечатлениях от Москвы сорок первого.

Из разговора между двумя старыми друзьями…

— …На совещании в «Вольфшанце» фюрер рвал и метал – итоги первых месяцев кампании в России удручающие. Несмотря на то что армии прикрытия русских, по сути, разгромлены у границы, большевики оперативно задействовали войска второго эшелона и резервы. Мало того, что командующий Третьей танковой группой Гот намертво завяз под Смоленском – генерал-полковник Клейст остался без горючего – и его «ролики» встали у Умани, неся потери под фланговыми ударами маршала Буденного. Он вовремя отвел свои армии на юго-восток, избежав окружения. Что известно про Плоешти, Вальтер?