Тренер - [6]

Они остановились.

– Багаж в гостиницу отвезу, сразу в номер, – Сережа обернулся, – не переживайте. Взять что-то нужно из него?

Столешников мотнул головой. Документы и деньги с собой, что ему в первый день понадобится? Прищурился, поднеся ладонь к глазам. Ох и солнце… А очки треснули, уже проверил.

– Тогда пойдемте, – Лариса обернулась к нему, – а очки купите в гостинице. У нас они нужны.

И пошла вперед, высокая, тонкая, какая-то неудержимая и плавная одновременно.

Столешников поймал себя на мысли, что президент клуба ему нравилась. Взгляд не прятала, смотрела прямо, и не было в ее глазах никакого заискивания перед заезжей звездой и любопытной жалости, к которой он успел привыкнуть за последнее время. Нет, хороший был взгляд у президента его клуба. Надо же, он уже мысленно называл этот клуб своим. А с таким настроем отказываться и просто слетать уже тяжело. Надо идти.

– Ритуал? – поинтересовалась Лариса.

– Что? – Столешников, открыв дверь, покосился недоуменно.

– Ну… многие футболисты со своими ритуалами. Посидеть перед игрой, монетку у судьи выцыганить, еще что-то. Вдруг вы всегда ждете, прежде чем выйти?

Смеется? Вроде не похоже.

Столешников шагнул из прохладного салона, шагнул навстречу новому себе, понимая, что никуда сегодня не полетит. И завтра тоже. Характер такой, Валдис даже лучше его знает, потому и отправил Юру сюда. Хорошо.

Сережа тронулся сразу, как щелкнула дверь. Столешников оглянулся вслед отъезжающей машине и почему-то подумал про детство и рано ушедшую маму. Эй, мужик, ты чего? Вот он, твой настоящий шанс, неказистый и недавно латанный… Пусть и не особо красиво. И что? Главное – газон, сам же знаешь. Вперед!

Он поискал глазами Лару. Она ждала чуть поодаль, на дорожке, уходящей вбок от центрального входа. С противоположной стороны к ним приближался кто-то, отчаянно жестикулируя. Лара повернулась к подошедшему, и тот торопливо и крайне озабоченно начал объяснять ей что-то приглушенным голосом.

Столешников, устав ждать окончания делового разговора, двинулся к ним. Как оказалось, вовремя. Госпожа президент, хоть и слушала внимательно, явно притомилась:

– Как по готовности?

Обернулась к подошедшему Столешникову, тонкое лицо дернулось. Кивнула:

– Семен Смолин, директор команды.

Хозяйственно-деловитый директор улыбался приветливо:

– Очень – это громко сказано… директор… – Смолин засмущался, порозовел до самых ушей. – Бухгалтер, да… Скорее, хм… бухгалтер.

Столешников улыбнулся в ответ. Черт, а ведь он, пусть и бывшая, но звезда. Да еще какая, может, проще надо быть, хотя бы внешне? Протянул руку, размашисто, чтобы пожать, так пожать. Не любил вялых куриных лапок при рукопожатии и людей по ним порой сразу для себя определял.

– Юрий.

Интересно, как Семен ему ответит? Прям как разведку провел. И пожал, и чуть надавил, и тут же ослабил, ну-ну, скромник весь из себя, значит.

– Вас и так все знают, – директор-бухгалтер улыбнулся в ответ уже смелее. – Извините, у нас тут не Москва, конечно, но…

Очень часто разговор делают паузы. Крохотные молчаливые моменты бывают красноречивей всяких слов. Столешникову это было хорошо известно. На Ларису старался не смотреть, хотя это и неправильно. Тут все ясно: недовольна госпожа президент, не такой встречи ожидала после своих указаний.

Раздражение, накопившееся от неопределенности во время полета и вроде успокоившееся, встрепенулось. Да-да, давайте еще, Юра Столешников был примерным слишком долго. Ну, что там?

– Не Москва, – повторился Семен, – сервис на троечку, но кое-какое угощение приготовили. В меру сил, конечно…

Ох ты елы-палы… Столешников даже выдохнул внутри, незаметно. Угощение? Он им что, ревизор гоголевский? Пир на весь мир? Он, что, есть-пить сюда приехал? Девочек, может, сразу притащат, показ устроят? Под приморское угощение? Типа, Столешников, это ни хрена не договорняк, но подыгрывать будем, потакая всем желания столичного голеадора.

Раздражение, проглотив наживку, разом вспомнило тетку в самолете, жару, весь чертов прошлый год, покосилось на невысокий стадион, рванулось наружу…

Столешников смотрел в глаза Ларисы. Стоп, стоп…

– Спасибо, но… Давайте обед пропустим. – Столешников отвернулся, кивнув в сторону стадиона. – Я прогуляюсь. Посидеть еще успеем, когда повод будет.

Семен нахмурился, покосился в сторону, на Столешникова.

– Если повод будет?

Столешников чуть сжал зубы, желваки вздулись, ослабли…

– Когда будет.

– Прогуляетесь? – директор-бухгалтер явно удивился.

– Да. С мыслями собраться надо.

Он развернулся и пошел к стадиону. Встречают по одежке, а ему такого не хотелось. И форма теперь не игровая, тренерская, а ее еще нужно примерить.

Он не оглядывался. Его дело – футбол, а не рыбам хвосты обгладывать.

– Юрий!

Пришлось обернуться. Семен так и стоял чуть оторопев, грустно поражаясь несправедливости жизни, а Лариса, прикусив кончик дужки своих очков, показала на часы:

– Я через пятнадцать минут вас заберу.

Столешников кивнул. Раздражение внутри ворчало и ворочалось. Пятнадцать? Да он только на стадионе минут через пять окажется. Ничего, подождут, он же не спать в гостинице летел.

Семен покачал головой, глядя вслед. Повернулся к Ларисе: