Тренер - [36]
Бергер уже у окна, смотрит на тренировку, возвращается к монитору, прокручивает запись давно прошедшей игры, снова у окна, свистит, подзывая:
– В нападение ставим Балкона!
Алексеич, ты чего, с дуба рухнул? В какое нападение?!
Бергер, упрямый, крутит круглой кошачьей головой, настаивает.
– Рост метр девяносто семь. Подпрыгивает, хватается за балкон второго этажа. Мог домушником работать, сука… Головой как кладет, ты посмотри!
Ай, черт с тобой, Бергер, попробуем. Учись, Юра, вдруг выбор правильный? А ты куда сам смотрел?
– Еще успеет по балконам-то полазать…
Бергер доволен, смеется-кашляет в ответ.
Монитор снова самый главный в кабинете. «Авангард», еще «Авангард» и снова он. В глазах рябит от такой знакомой бело-синей формы. Не спутать главное, съемка порой плохая.
Интересно… видел, Алексеич?
Алексеич видел, уже чиркает в блокнот, довольно блестя глазами, выискавшими дырку в обороне курян. А давай отдохнем от него, а? Не, не пойдем на поле, отсюда видно хорошо. Ладно, давай смотреть, что у нас тут творится.
Раф носится по полю, гробит газон – работает по полной. Вот ведь, как мало оказалось нужно человеку, чтобы поверить в себя.
А болельщики на трибунах уже как дома, словно всегда вот так ходили и смотрели на тренировки. Хорошо, команде полезно, они стараются больше, когда чувствуют поддержку со стороны. Не хочется им людей подвести.
– Валерич?
– А?
– А Раф все монетку в бутсу кладет?
– Еще как, всех судей задрал, бестолочь.
– Да и ладно, ему так удобнее, мозолей не натирает. Никогда не натирает.
Игровое плацебо. Надо ему так, пусть клянчит себе монетку. Нужно будет, Столешников сам попросит и отдаст. Надо игроку – будет монетка.
– Вратарь у нас ничего, да?
Бергер чешет подбородок, скрипит щетиной, с грустью смотрит на очередной свой чай, янтарный, с плавающим кружком лимона. Притащил из дома старый подстаканник и стакан к нему, только так и пьет. Каждому свое.
– Вратарь ничего… О, смотри, Юр.
Марокканец, следя за разбегающимся Зуевым, прыгает, почти зацепив мяч, падает, кулаком бьет по неповинной земле.
– Ничего вратарь, рабочая лошадка, сойдет.
Сойдет… самое главное, все правильно сделать. Проблемы личные у каждого есть. С Марокканцем вышло легко…
Играли со СКА. Столешников, уверенный в полевых, не мог понять: что творится с вратарем.
Вот только что, вытащил тяжелый мяч, скрутился, поймав на выходе, упал, прижимая к себе. Набежали ребята, разогнали гостей.
Марокканец выбил, довольный, улыбающийся во весь рот… молодец. Но тут же, дико и нелепо, прозевал мяч. Штанга спасла, а тот и не заметил удара, все косился куда-то назад.
Столешников уже понял, встал, ища глазами Витю.
– Вратарь назад смотрит всю дорогу. Дома ребенка оставлять не хочет, пристроил мячи подавать. Убери его на хрен, чтоб не отсвечивал. После игры друг на друга насмотрятся…
Пока Столешников раздавал инструкции, за воротами появилась Варя. Видимо, тоже поняла. Она стояла рядом с Ярославом и, наклонившись, что-то ему говорила. Женщины-женщины, добрые вы все-таки.
С ребенком разобрались. Марокканец не на шутку перепугался, не найдя сына за воротами, заметался, пока не увидел стоящего с поднятой рукой Столешникова. Другая рука тренера лежала у пацана на плече.
Что только в жизни не случается? Любую мелочь учитывать надо.
Столешников, глядя в монитор, поймал себя на мысли, что уже пару минут он высматривает только Масикова, его номер. Хорошо играет, ничего не скажешь.
Где там Бергер? Снова у окна стоит, на поле смотрит.
– А что с Масяней делать?
Бергер недоуменно оглянулся:
– А чего с ним?
– Дома сидит, отстранили же. Капитан…
– Ну пусть сидит, раз отстранили… Не, поговори с ним… По-хорошему, надо было его сразу выпереть на хрен, чтоб другим не повадно было… Хотя… Выпей с ним, что ли? В баню позови… – Бергер даже вспотел от мечущихся в голове мыслей. – Не, гони его на хрен сразу… Или… Да ну вас обоих на хутор, бабочек ловить. Сами разберетесь.
Столешников хохотнул. Да, сложно, а вот ему каково? Команда есть, тренеры есть, капитана нет. Надо подумать…
– Зуев!
Бергер стрельнул пальцем в окно.
Ну, Зуев, да, бегает вон. Опять в сторону ушел, стоило к нему защитнику подбежать.
– С Зуевым сложно… Боится. Травмы больше всего. От борьбы уклоняется. Тут я сам никогда в кость не шел, убегал. С Зуевым как-нибудь сам…
Ну да, все верно. Это задача тренера – выявлять проблемы команды и решать их.
С хавбеками еще не повезло. Два брата-акробата, елки ты палки. А сам виноват, не бумагу изучать надо было, а смотреть-смотреть-смотреть игры, Юра. Как вспомнит, так стыдно перед самим собой да и перед Бергером.
С «Лучом» рубились натурально. И все вроде бы неплохо, но как выйдет Зябликов справа, то все никак попасть не может. Не то что в створ… хотя бы метрах бы в полутора мяч прошелестел, заставил «лучевского» кипера переживать… Но не идет мяч.
Бергер, бегая по бровке, не выдержал где-то к концу первого тайма:
– Зяба играет справа и ему в старт хочется, вот и делает вид, что с обеих ног может бить, блин. Но он исключительно левоногий, сука…
Менять, оказалось, поздно. Выпущенный Зуев ситуацию не спас. Он танцует свой балет по правой стороне. А сейчас…
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания.
Выжившие в огненном аду битвы у мертвой реки, они ушли дальше. Скрываясь и убегая от зверей в человеческом облике, не знали, что встретят еще более страшных врагов. Пятьсот километров сквозь пургу и буран, смерть и страх. Посреди бескрайних пустых равнин, засыпанных снегом и покрытых инеем, полных скрытой угрозы. Между гулкими мерзлыми стволами спящих ядерным снов деревьев, прячущих новых хозяев. Вдоль звенящей от мороза и злобы старой нитки железной дороги. Дорога стали и надежды привела их сюда, на тропу страха и боли, теряющуюся под сыплящим снегом. Снегом, сковывающим все под низкими и злыми ледяными облаками.
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания.
Последняя Война уничтожила привычный мир. Уцелевшие в этом хаосе люди пытаются спасти остатки цивилизации и наладить новую жизнь.В маленьком шахтерском городке, расположенном посреди бескрайних пустошей, поселяется Страх. Каждую ночь Патруль отбивает атаки непонятных созданий, постоянно неся потери. С наступлением сумерек горожане запирают свои жилища, спасаясь от неведомого ужаса. Но почему-то каждую ночь в одном из домов дверь распахивается навстречу неминуемой гибели.На помощь зовут Чистильщиков — людей, которые очищают города от чудовищ, порожденных Полночной Войной.
Двадцать лет черного ядерного сна города у Реки закончились. Рубеж пал, надежда и жизнь вернулись… почти. Если враг пропадает, люди всегда найдут другого. И война, вроде бы ушедшая, вновь закипит алыми кровавыми всполохами вернувшихся ночных кошмаров. Люди не меняются, люди всегда желают иметь больше. Метро, рейдеры поверхности, возродившаяся область… выживет ли здесь мутант-наемник? Его зовут Хаунд, а за спиной называют просто Псом. Книга содержит нецензурную брань.
Жить в Гексагоне непросто. Жить в Гексагоне - заклятому врагу не пожелаешь. И не жизнь это - полуголодное существование в грязи и дерьме. Выходной - один день в декаду. Лишь один день, когда позволено чуть больше, чем в рабочие будни. Всё остальное время - беспросветная пахота под постоянным надзором стальных машин и надсмотрщиков-капо. Сон - в душных влажных камерах на сотню мест, еда - помои, жизнь - говно. Но люди с номерами на серых робах не знают другой. Способен ли человек в таких условиях сохранить человеческое внутри - или его удел превратиться в крысу? Осталась ли верность, честь, совесть, добро и уважение к людям - или всё это давно уже сгнило в нём? Способен ли он сплотиться для борьбы - или возобладает крысиное? Способен ли на самопожертвование? Способен ли поверить? Способен ли он вырваться из мрачных бетонных стен Гексагона, когда придёт тот, кто знает, как это сделать? .
Карой Пап (1897–1945?), единственный венгерский писателей еврейского происхождения, который приобрел известность между двумя мировыми войнами, посвятил основную часть своего творчества проблемам еврейства. Роман «Азарел», самая большая удача писателя, — это трагическая история еврейского ребенка, рассказанная от его имени. Младенцем отданный фанатически религиозному деду, он затем возвращается во внешне благополучную семью отца, местного раввина, где терзается недостатком любви, внимания, нежности и оказывается на грани тяжелого душевного заболевания…
Вы служили в армии? А зря. Советский Союз, Одесский военный округ, стройбат. Стройбат в середине 80-х, когда студенты были смешаны с ранее судимыми в одной кастрюле, где кипели интриги и противоречия, где страшное оттенялось смешным, а тоска — удачей. Это не сборник баек и анекдотов. Описанное не выдумка, при всей невероятности многих событий в действительности всё так и было. Действие не ограничивается армейскими годами, книга полна зарисовок времени, когда молодость совпала с закатом эпохи. Содержит нецензурную брань.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
«Смерть на брудершафт» — название цикла из 10 повестей в экспериментальном жанре «роман-кино», призванном совместить литературный текст с визуальностью кинематографа.Повесть «„Мария“, Мария…» (седьмая фильма) проливает свет на таинственную гибель знаменитого линкора.Восьмая фильма «Ничего святого», рассказывает о покушении на жизнь российского императора.
«Смерть на брудершафт» – название цикла из 10 повестей в экспериментальном жанре «роман-кино», призванном совместить литературный текст с визуальностью кинематографа.«Летающий слон» – это повесть о шпионских авантюрах 1915 года, перевернувших историю русской авиации.
«Смерть на брудершафт» – название цикла из 10 повестей в экспериментальном жанре «роман-кино», призванном совместить литературный текст с визуальностью кинематографа.Русский контрразведчик должен раскрыть агентурную сеть. Сможет ли он ради этого стать своим в богемном клубе-кабаре «Дети Луны»? Ведь там собирается особенная публика – декаденты…