Требуюсь Я! - [33]

Глава двенадцатая. Что можно узнать о людях-2 (Кто мог подумать такое?)

Какая Зинаида-олигарх ужасная! Жестокая.

Все думаю о правильных способах оплаты неблагодарных трудящихся, о жестокости бизнеса.

Зинаида-олигарх очень интересный человек, с одной стороны, безумно предана: если я вдруг пропаду, она примчится ночью, чтобы вытереть мне нос. В то же время я уверна, что если я вдруг пропаду и мне понадобится работа – она возьмет меня на работу на процент, без зарплаты.

Она часто говорит «человек человеку не товарищ», или «чего это я должна жалеть разных людишек?», или «жалелки кончились».

Зинаиде-олигарху, умной-жесткой, нисколько не жаль нас, бедных людишек… Женщины в бизнесе более жесткие. Не потому, что они самки, жестокие от природы, а потому что…

Зинаида говорит: «Потому что каждую из нас кто-то обманул: кого-то бросил муж, кого-то предали так, что мама не горюй. Ты-то не знаешь, сценаристка хренова, а я-то, слава те господи, знаю… у меня у самой-то было как…»

У нее самой-то было так. Зинаида-олигарх в юности имела прозвище Пушок. Так ее называл муж. Муж был прекрасен во всех отношениях, кроме одного: он был утомительно гиперзаботлив. Зинаида не могла на улицу выйти, чтобы он не проверил, надела ли она теплые колготки, не велел надеть кофточку и не сказал «не забудь пописать перед уходом».

И когда он ей пластырь наклеивал на стертую пятку, она так царственно небрежно ногу задирала над ним, склоненным над ее пяткой. И взглядом зырк-зырк на нас, гордилась.

Вот так он ее держал в вате. Всегда говорил «я сделаю» или «я должен» и никогда «ты должна». И нам всегда говорил: «Зинуля нежная, как пушок» и называл ее Пушком, как котика, – в такой любовной вате никто не жил на свете – и когда выяснилось, что у Зины не может быть детей, сказал: «Пушок, это не у тебя, это у нас не может быть детей» (как положительный герой в сериале, ага).

И мы все по сравнению с Пушком были неудачницы: такой нежной ваты никто не мог дать… Если вы думаете, что он был какой-то тюфячок с пузиком – нет. Это Максим – очкарик и тюфячок, а он был косая сажень в плечах, ростом метр девяносто, баскетболист, занимался бизнесом. Зинка говорила: «Ань, мы с тобой обе за ним, как за каменной стеной».

Ага, а потом он Зинку предал. Как говорила моя няня: «От это дал так дал».

Думаете, случилась какая-то противная гадость: ушел к ее подруге и стал называть подругу Пушком?.. Нет.

Это же были 90-е: бизнес, долги, бандиты… Не Зинкины, конечно, долги, а мужа. Бандиты пришли за долгами, и он на Зинку кивнул, сказал: «Пусть она отвечает. Вот с ней разбирайтесь, это ее квартира». (Зинка мне не сказала, как разбирались, только однажды, через годы, сказала: «Дуры те, кто болтает об изнасиловании, чего там – дала да забыла».) …А муж в тот же день исчез.

Ох, Зинка и плакала…

Жить с Зинкой оказалось ужасно: повсюду валялись фантики от соевых батончиков.

Она так долго у меня жила, что у дивана, где она спала, отклеились обои, отсырели от ее слез… Я кричала: «Плачь в подушку, ты мне всю квартиру отсырела!» Чтобы ее ввести в ум или развеселить.

Тот бандит (которому «дать и забыть») потом помог Зинке бизнес открыть. Ох, чего только не было… и все это Зинка разрешила мне использовать в сериале!

Был у нас сериал про 90-е годы, тот бандит на этот сериал денег дал, типа в честь него кино. Он любил кино, в детстве мечтал стать артистом Тихоновым… Чего только не узнаешь о людях!

Как сценарист я думаю, что предательство (я разбираюсь в предательстве, я так много написала про это, в каждом сериале) бывает случайное. Вот Зинкин муж: а если бы не пришли бандиты, а если бы не пришли 90-е? Не было бы предательства!

И он бы всю жизнь говорил: «Зинуля, пописай перед уходом».

И не надо говорить, что он бы тогда к соседке ушел. Не обязательно.

Есть, конечно, те, кто ни при каких обстоятельствах не скажет «пусть она отвечает», но многих, очень многих лучше не искушать.

Зинаида-олигарх говорит, что все ее бизнес-подруги начинали бизнес с предательства. Предательства мужчин, кого же еще. И вот вам результат: все успешные, здоровые, в «Версаче», кровь с молоком.

Никто не должен знать, но Зинаида-олигарх до сих пор ночью плачет в подушку.

Она недавно у нас ночевала. Я ночью встала покурить и слышу – о-о, знакомые звуки. Зинаида плачет. Моя стенка отсыревает.

Подошла к двери, постояла-подумала, хотела сказать «не отсыревай мне стенку!» – и не вошла. Зинуля-Пушок ведь хочет, чтобы мы считали ее успешной. Чтобы мы думали, что это насилие над собой, из Зинули-Пушка стать Зинаидой-олигархом, прошло успешно.

Я утром постучалась, заглянула, – а ее нет, только соевый батончик остался.

Все хотят быть успешными, и я хочу быть успешной, чтобы не просто строчка в Википедии: «Анна Коробова, известная…», и вопрос «А сейчас она кто?».

Чтобы быть кем-то – вот, начинаю новую жизнь, нанимаю учителей.

Решив, что буду платить в два раза больше, чем все, я успокоилась: теперь осталось найти, кому платить.

Я написала в Фейсбуке, что мне нужен учитель английского языка. Максим не пользуется социальными сетями. Говорит «этот твой Фейсбук» с неодобрением: возрастные изменения. Боится всего нового, как курица: Фейсбука, машин, телевизора.