Требуюсь Я! - [19]
Вот мы и подошли логически: тогда пусть моя школа длится три часа. Пришли, поучились три часа и ушли голодные.
…Но за три часа невозможно дать детям все, что я хочу: математику, логику, литературу и английский – это будет не элита, а туфта! А ведь я еще хотела и древние языки, и изучать Библию, и после уроков сразу в Эрмитаж смотреть картины на библейские сюжеты. Если детей столько времени не кормить, они в Эрмитаже еду с натюрмортов сопрут. У Рубенса и малых голландцев.
Смотрите, это прямо «волк, коза и капуста»: «кормить» – нет и «не кормить» – нет.
На самом деле это ситуация, с которой я не сталкивалась прежде, чем начала вести свой бизнес: когда все нет. (Максим, припоминаю, говорил что-то такое: это нельзя и то нельзя, вот и крутись.) Очевидно, в бизнесе всегда так: волк, коза и капуста, и надо крутиться, как-то их перевезти.
Но знаете что? Если не можешь перевезти волка, козу и капусту, пусть кто-то кого-то сожрет, и черт с ним. Нужно чем-то быстро пожертвовать.
ПОУЧЕНИЕ. Если нужно чем-то жертвовать, то нужно чем-то быстро жертвовать.
Я быстро пожертвовала математикой, логикой, древними языками, изучением Библии, картинами на библейские сюжеты и Эрмитажем в целом.
К тому же вот секрет по-настоящему большого успеха школы с франшизой по всей стране: основатель школы должен заниматься своим Очень Любимым Делом.
А я не очень-то люблю математику, то есть высшую математику люблю за красоту, но умножить дробь на дробь не люблю или найти, сколько будет 25 процентов от тридцати. И к логике равнодушна.
По-настоящему из всего этого я люблю только читать – на английском. Я вообще люблю только читать английские книги на английском. Это моя страсть. У меня целый шкаф книг на английском – там все-все! Я люблю держать в руках Шекспира, Диккенса, Агату Кристи, Конан Дойла, Джейн Остин, люблю листать, гладить, нюхать.
Из этого следует: у меня будет не какая-то там школа для питерской элиты, а школа чтения на английском языке. Английская литература на английском – вот это будет франшиза по всей стране и всему миру, вот это да!
ПОУЧЕНИЕ. Переприми решение! Переубеди всех. Перепринятое решение лучше.
Я перешла на «ты» от волнения: это очень важное правило. Убеди других, убеди, что твое новое лучше, чем твое старое! Убеди всех – убеди всех – убеди, что плюсов перепринятого решения не видит только глупец.
Первой, кого я переубедила в плюсах перепринятого решения, была Надя.
Надя стояла у плиты, с отрешенным видом помешивала суп, я ходила мимо нее туда-сюда, туда-сюда по кухне и говорила:
– У меня будет эксклюзивное предложение: школ английского чтения в городе на Неве нет – ни одной! А центров развития детей – до фига. Зачем мне с ними конкурировать? Пока докажешь, что моя – для элиты, пройдет время, а время – это упущенная выгода!..
Читать по-английски быстро, бегло, как на родном языке, означает интегрироваться в мировую культуру, разве нет?
Школу английского чтения можно назвать студией, это модно.
Мне не обязательно быть в платье до полу, с часами на цепочке. Я могу быть в чем-то продвинутом, от российских дизайнеров.
Вся информация, с которой имеют дело ученые, – на английском, уметь ориентироваться в огромных массивах информации – это залог успеха в науке, в бизнесе, во всех сферах деятельности.
Прямо сейчас пойду и подберу себе что-нибудь черно-белое со швами наружу. Имидж владельца студии – одна из основных задач.
Надя сказала, что ни за что не отдала бы своих внуков в какую-то мою левую школу с якобы лучшими преподавателями города, а вот в школу английского чтения отдала бы, если недорого.
А у меня будет недорого. То есть дорого, но для Надиных внуков бесплатно.
И вот еще что: я считала, что моя школа будет востребована в русскоязычном пространстве за границей, это типичный пример самообмана. На фига эмигрантам школа на русском языке? А вот английская школа чтения нужна за границей всем. И взрослым тоже. Посмотрим, может быть, и школу для взрослых эмигрантов откроем. Есть же школы музыки для взрослых.
Надя сказала, что я придумала очень нужное важное дело, гораздо нужнее, чем «какая-то там элита, кому она нужна, черт с ней совсем». Что научить ребенка читать по-русски может каждый родитель, если хоть немного оторвет зад от дивана. А вот по-английски никто не может помочь.
Вот именно, никто. А я могу помочь. В школе, конечно, учат читать. Но ребенок – никогда! – не читает по-английски сам, не для уроков, а для радости и счастья.
Взять для примера меня. В моем детстве каждый день происходило ужасное. Я приходила из школы и пряталась за диваном, откуда меня выволакивал папа, приволакивал в кабинет и настраивал на мучение: усаживал меня в кресло с Диккенсом по-английски и напряженным голосом говорил: «Сначала ты переведешь десять страниц, а потом делай что хочешь, хоть на голове ходи». Через час наступала мамина очередь: она тоже настраивалась на мучение и с напряженным лицом спрашивала: «Ну, сколько перевела? Хотя бы расскажи, о чем там было?» Выяснялось, что я не знаю. Все кричали… Мама кричала: «А-а-а! Я в твоем возрасте!..», папа: «Кто из тебя вырастет?! Я не вижу в тебе себя!» (дело в том, что они оба переводчики), и тут входил дед с маминой стороны (переводчик Диккенса), шлепал меня книгой по попе и кричал: «А-а-а! Я тебя заставлю Диккенса любить!».
Семейные интриги, ревность и соперничество двух сестер, такое долгое, что становится судьбой, любовь к одному – на двоих – мужчине... Некрасивую, упрямую, бедную сестру снедает зависть к богатой, красивой, нежной, очаровательной. «Плохая девочка» станет главным редактором глянцевого журнала, «хорошая девочка» – новой русской женой, и это не мыльная опера, а полная реалий жизнь ленинградской семьи с конца 70-х годов до наших дней, история о том, как дети расплачиваются за ошибки родителей, о незабываемой любви, о самой жизни...
Знаете ли вы, почему одни люди влюбляются в тех, в кого знают уже сто лет, а другие – с первого взгляда? Что бывает «любовь – солнечный удар», а бывает – «укус змеи»? На что способна женщина, которой не дают спокойно поработать? Какова Величайшая Мечта Человечества? И о чем думает ваш кот?Роман «Дневник измены» Елены Колиной, повести «Такой же толстый, как я» и «Праката» Сергея Малеванного, рассказы Натальи Нестеровой – это настоящий заряд оптимизма!
В наше время никто не бросается под поезд от любви… Но ведь у каждого свой личный поезд, правда? В наше время никого не шокирует развод… если он чужой. В наше время никого не волнует измена. А если это НАМ изменили?История современной Анны Карениной, нашей близкой знакомой, умницы и красавицы, читается на одном дыхании, волнует и заставляет подумать о своем, личном, а присущая автору ирония делает ее не только увлекательной, но и трогательно-смешной.Соня Головина – счастливица. У нее есть все, трудно даже перечислить, сколько у нее всего есть, и все на удивление замечательно: и муж, и любовник, и свекровь, и положение в обществе, и работа в Эрмитаже, и обеспеченность – она даже забывает получать зарплату.
«Дневник новой русской» петербургской писательницы Елены Колиной – это, пожалуй, первый женский роман на русском языке, где смеха больше, чем слез, а оптимизма больше, чем горечи. Предупреждаем, читать его в общественных местах не рекомендуется: уморительные сценки из жизни подруг и родных анонимной героини, описания ее любовных приключений и всей нашей с вами странной жизни заставят вас хохотать так громко, что это может помешать окружающим!
Барышня и хулиган». Любимый сюжет наших дворовых песен. Вечная романтика нашей юности. Но… как же порою жизнь отличается от сказок!Вот уже много лет прошло с тех пор, когда в «хулигана» и «дворового короля» Игоря влюбились сразу три подружки — три «барышни» из «хороших семей». Но и годы спустя Игорь остается для Даши, Аллы и Марины важнейшим в их жизни мужчиной — мужчиной, на чью любовь каждая из них претендует и теперь.Возможно, первое чувство попросту не умирает НИКОГДА — и достаточно лишь искры, чтобы оно загорелось с новой силой?..
Часто ли встретишь родителей, убежденных, что их ребенок недостоин любви? Но если эпоха ломается, может ли все в вашей семье остаться прежним? Конечно же, нет! Элита прежнего мира — достаток, карьера, муж-профессор, — окажется вровень с подругой, у которой долги, коммуналка, муж-неудачник. А потом все решат их дети: неудачники, бизнесмены или миллионеры… Но главное обязательно останется неизменным…Романы Елены Колиной «Предпоследняя правда», «Через не хочу» и «Про что кино?» образуют захватывающий триптих о том, что происходит с людьми, с семьями, со страной — когда они перерастают самих себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Любовный треугольник на Невском, 66:Алиса, толстая, умная, злая: «Мне не нужно ничего знать! Я хочу уметь говорить обо всем, – чтобы люди думали, что я интеллигентный человек из хорошей семьи, у меня хорошее образование. Зачем мне читать “Войну и мир”? Мне нужна одна фраза, чтобы я ее сказала и все заткнулись и подумали “О-о-о!”».Петр Ильич, хороший мальчик: «В чем-чем, а в любви я разбираюсь. На чем зиждятся мои знания? На “Яме” Куприна».NN, питерская интеллигентка: «Я знала всех, кто был кем-то, а все, кто был кем-то, знали меня».
Это смешно и умно написанная картина сегодняшней жизни – о НАС, где каждый в хороводе персонажей узнает себя и своих близких. И особенно пронзает на фоне сегодняшнего разлада посыл: мы так дорожим нашими взглядами, любим свои обиды, лелеем комплексы, мы кричим друг другу: «Ты мне никто! Навсегда!» Но когда приходит беда, важным становится другое – преданность, благородство, любовь.Чудесный дар иронии, которым Елена Колина обладает как никто в современной прозе, ее умение подразумевать больше, чем говорит, и говорить больше, чем подразумевают другие, превращает «сатиру на нравы» в нежный роман о воспитании чувств: здесь много смеха, много слез, много боли.Можно смеяться, можно бояться, можно – думать.