Травница - [67]

— Лена, обработай руки и быстро ко мне.

С пеленой перед глазами я несколько раз прошлась спиртом по рукам и придвинулась к мужчине:

— Ч-что?

— Ребенок «в рубашке»! Дай сюда нож. — Я так и представила младенца в маленькой опрятной рубашке и почему Хеллпей беспокоится?

Я протянула альту отдаленно напоминающий скальпель, нож и нечаянно посмотрела ТУДА. Сознание моментально помутнело: ребенок был в каком-то странном коконе, а закромки сознания напомнили, что это, скорее всего, плодная оболочка. Так вот, что он имел ввиду под «в рубашке»…

Черт, меня сейчас стошнит. Поэтому, когда Хеллпей перерезал кричащему малышу пуповину и передавал матери, я сидя рядом на коленях, смотрела в небо, но радовалось, что все обошлось.

— Как ты? — Уже не строго, но мягко обратился ко мне жёлтоглазый. Я посмотрела на его уставшее, но довольное лицо и отметила, что сейчас он выглядит чертовски привлекательно.

Я хотела сказать, что была почти на грани, но тут он сказал:

— О, пуповину забыл! — Рефлекторно посмотрев на «это», я потеряла сознание.

Но в этот раз без возражений.

* * *

Приходила в себя я в этот раз быстро, но с неохотой. Скрип дерева, топот колес и мелодичный нежный голос, напевающий колыбельную. Все еще с закрытыми глазами, я чувствовала спокойствие и умиротворение, жаль лежу на чем-то твердом. Со скрипом в сердце пришлось открыть глаза и моментально утонуть в прожигающих золотых кострах. Хеллпей жестом показал мне быть тише.

— Очнулась? — Его голос был тихим, и нежно обволакивал меня. Вместо ответа я несколько медленно моргнула глазами. — Как себя чувствуешь?

— Почему новорожденные дети похожи на картошку? — Сипло прошептала я, а альт, закрыв себе рот, затрясся от смеха.

— Это все что ты можешь сказать? — Спросил он, широко улыбаясь.

— Где мы? — Я осторожно повертела головой, рассматривая окружения: по-моему мы ехали в телеге, новоиспеченных родителей. Да, в противоположном углу от нас лежала Виитала и с любовь смотрела на сверток в своих руках. — С Картошечкой все хорошо?

— Да, здоровый мальчуган. — Хеллпей, убрал мешающие пряди кирпичных волос с моего лица. — Так, как ты себя чувствуешь?

— Сонно и лениво. — Призналась я. Все происходящее ощущалось отдаленно и призрачно, будто не со мной. Но нужно ловить момент и наслаждаться, когда еще я смогу насладится полным релаксом?

— Хорошо, так уж и быть одолжу тебе свои чудесные мягкие колени еще на пару часов. — Мужчина размял шею. — Раз ночью ты не поспала.

— Скала мягче твоих коленей.

— Сколько комплиментов и все мне! — Жёлтоглазый развел руками, а я ему подмигнула.

Так мы и доехали до городка Дхарни.

* * *

Я вприпрыжку по брусчатке следовала за Хеллпеем, ведь его один шаг — это несколько моих. Погода была чудесной: солнце обдавало теплотой, а не жаром, легкий ветерок нес свежесть воды и красивые сахарные облака, плывущие по небу, приносили покой.

Восемнадцать дней мы с альтом находимся в Дхарни, а я всё продолжаю разглядывать город с открытым ртом и подмечать все новые особенности. Речной Край — для меня страна контрастов: простенький небольшой, но опрятный приграничный Воврисий, гончарный и захудалый, но веселый Ведьмин Яр, и пропитанный своей особенной атмосферой Дхарни. Все три города настолько отличались, что в голове не укладывается.

Дхарни располагался у одноименной реки, поэтому самая низкая часть города была заполнена ароматом тины и рыбы, но чем выше ты поднимаешься, тем больше разнообразный букет наполняют воздух. В противовес резкому и неприятному запаху речных обитателей, центр города благоухал выпечкой и духами. Это до сих пор поражает меня, как ты идешь, прикрывая нос и глаза от удушливого амбре, а через всего шагов шесть ты удивленно отмечаешь, что можешь дышать полной грудью.

Маленькие деревянные домики, покрашенные в голубые и серые тона, расположенные в шахматном порядке, были похожи на вырезанные фигурки. Выходя в центр города, тебя начинают окружать со всех сторон питейные стойки с кричащими названиями, например, «Пьяная Шишига» и «Утренний Хохолек», лавки с товарами всех мастей у дверей и окон. Все это многообразие заставляет вертеть головой, чтобы охватить взором все мельчайшие подробности и навсегда отпечатать в памяти.

Но у этого манящего и разношерстного города, жители были угрюмы и мрачны, от каждого прохожего веяло меланхолией и грустью. Редко когда можно было встретить улыбающегося прохожего или веселые разговоры.

Мы с Хеллпеем были как яркие краски на сером фоне с нашими вечными пререканиями и шутками. Мы могли, маневрируя между узкими проулками, громко смеяться, дразня друг друга, шуметь обсуждая что-то или бурно спорить. Но особенно выделялся альт, прохожие при виде него почти сворачивали головы, это помогало выхватить себе задорных барышень на ночь. Я так думаю, хоть и не видела больше «открытых приглашений».

С Хеллпеем, мы отлично сладили, словно нашли тот баланс, который позволит нам мирно сосуществовать и даже получаться удовольствие от общения. Иногда, я позволяла себе подкалывать его первой, он лишь улыбался и качал головой. Порой вечерами, мы заседали с ним за картами в Простофилю (аналог нашего Дурака), в одном из трактиров попивая и поедая сласти. Альт всячески пытался уговорить меня сыграть на желание, но я была неприступна, как крепость. Знаю я его желания…