Травница - [13]

Разглядывая декор, я расслабилась и успокоилась. И меня привлекла единственная яркая деталь: две стилизованные статуэтки мужчины и женщины. Они стояли совсем рядом: можно было дотянуться рукой и потрогать их. Женщина была изображена с красивой осанкой, гордо поднятой головой и, наверное, доброй улыбкой. Её одежда была красной, что выделяло белый цвет кожи. Мужчина же был мускулистым и хищным, его спина была прямой словно стержень. Темно-синяя одежда, с золотым капюшоном гармонировал с хмурым лицом и зашитым ртом. Не хотелось бы с ним нигде пересечься…

— Это Пери и Равк. Возлюбленные равновесия. — В комнату плавно, словно плыла, вернулась Тива с всевозможными склянками. — Ты так рассматривала их — они тебе неизвестны?

— Ваши божества?

Мне кивнули в ответ.

— Нет, мои, — я на секунду замялась, — сожители не веровали в них.

— С них станется. — вздохнула русоволосая. — Равк поддаёт нас искушениям и гневу. Забирает души без разбору.

— А Пери… наша защитница. Карает только грешников. — Нетвёрдо вклинился в разговор Ярима. В руках он нёс таз с водой.

— Спасибо, Ярима. Поставь вот тут. — Указала женщина и принялась закатывать мою штанину.

— Да я сама! — встрепенулась я, но меня проигнорировали и начинали обмывать раненую ногу. В который раз мне стало дико не по себе, а парень так вообще отвернулся. Казалось стеснение, воцарившееся в комнате, можно было схватить и завязать в узел.

Закончив со смыванием крови, женщина слегка отодвинула воду и опустила мою ногу на полотенце.

— Спасибо… — мой голос был совсем уж тихим. Чувствовала себя, как школьница на первом свидании. Мне по-доброму улыбнулись и пошли к столу за тёмно-синим бутыльком. Но тут, Тива, почувствовала витающую атмосферу. Она удивлённо перевела взгляд с красной меня на стеснённого Яриму. В шоколадных глазах как будто что-то блеснуло и мне подмигнули. На что я лишь смогла выдавить натянутую улыбку, казалось, что лицо сейчас треснет.

— Ярим, поди разогрей что-то гостье. — Живо скомандовала им женщина, а тот и рад был — только пятки засверкали. — Он парень ладный, хозяйственный.

— А-а. ага. — Проблеяла я.

Тива рассмеялась и, взяв бинт, вернулась ко мне и принялась обрабатывать ногу.

— Так мы на богах остановились?

Сначала я кивнула, а потом поняла, что женщина-то и не смотрит на меня, поспешно добавила:

— Да!

Послышался ещё один смешок.

— Равк и Пери возлюбленные. Но они борются с друг другом за души невинных.

— Отношения с перчинкой? — пошутила я. А потом замерла: а не оскорбила ли я их веру?

Тива задорно улыбнулась:

— А говоришь: «ничего не знаю!» — Женщина вылила синюю жидкость на бинт и приложила к ранке и она тут же защипала. Я слегка скривилась, и она беззлобно подколола меня:

— Ну, простите, не ваши дорогие настойки.

— Цену ставила не я. — Почему-то захотелось оправдываться.

— Успокойся. Я знаю Труду: с неё станется. — спокойно ответила Тива поднимая и унося склянку на стол и как ни в чём не бывало, продолжила: — Так вот, для Равка всё равны, что грешники, что чистые душой — он искушает всех без разбору. Пери же карает только грешников и спорит с Равком за души невинных. Ещё их называют Рождённый во тьме и Рождённая в огне. Есть ещё Роани — богиня Воды и Хала — бог трудолюбия и Рииг. Но это к Речным, здесь мало кто в них верует.

Я хотела было спросить, кто такие Речные, но вернулся Ярима с полным подносом еды и Тива предложила, голосом не терпящим возражения, отужинать.

* * *

«Домой» я вернулась за полночь в ожидании показной истерики о моей задержки и лживого беспокойства. Но стояла лишь тупая тишина — никто не заметил моего отсутствия. Обидненько, я все же их путь к богатству. Во мне волной прокатилась смесь облегчения с разочарованием. С одной стороны, мне не хватало только показной истерики с пометкой «МЫ ЖЕ БЕСПОКОИЛИСЬ!» или «ТЫ ЖЕ ДЕВУШКА НЕЗАМУЖНЯЯ! ЧТО ЛЮДИ ПОДУМАЮТ?!», которые обычно бывали, задержись я хоть на полчаса после заката. А с другой стороны — что им за меня переживать? Они уже всё решили, осталось только племянника дождаться. Так бы и придушила их подушкой, тихонечко одного за другим. Начала бы с Халвена…

Ах, как же увлеченно и яростно Ярима рассказывал о том, чтобы он сделал и как собирается с ним поговорить по-мужски. Мы, конечно, с Тивой уговорили его, не задев при этом его гордости, повременить с расправой. И, мол, Халвен этот недостоин, чтобы богатырь Ярима об него руки марал.

Да они настояли на объяснении, что со мной приключилось и пришлось выкладывать карты на стол. Но большую часть я предпочла утаить и лишь обмолвилась, что они «нехорошо со мной поступили за глаза». Тива понимающе кивнула и, казалось, что она все и так поняла без моих объяснений. Ярима же явно хотел расспросить, но постеснялся: красные щеки и уши говорили за него. И как мило он, теребя рукава рубахи, настаивал на том чтобы проводить меня: «Негоже красавице в ночи одной ходить». Но я тактично отказалась, сославшись на то, что это недалеко и мне нужно подумать.

С этими мыслям зашла к себе в комнату и сразу поняла, что забыла про Укку: единственного, кто искренне переживает и беспокоится за меня…