Травинка на холодном ветру - [37]

Милена глядела ей вслед до тех пор, пока не перестали раскачиваться потревоженные веточки. Она чувствовала, что тётушка Ада ещё здесь и наблюдает за ней. Девушка улыбнулась, кивнула головой, давая понять, что с ней всё в порядке и стала смотреть в ту сторону, откуда должен был показаться караван. Воган не заставил себя долго ждать. Меж тонкими стволами молодых деревьев мелькнули плохо различимые силуэты, потом на открытое пространство выехал первый всадник.

Всего Милена насчитала шесть лошадей, на трёх из которых сидели люди. Две лошади были нагружены большими тюками, возвышавшимися над спинами животных, будто горы. Аделинда детально не описывала внешность Вогана, поэтому девушка внимательно разглядывала подъезжавших всадников, пока не остановила свой выбор на одном из них. С виду он ничем особенным не отличался от ехавшего впереди него мужчины. Примерно одного возраста с отцом Милены, или немного старше.

В аккуратно подстриженной бороде проблёскивала седина, но коснуться висков она ещё не успела. Взгляд из-под нахмуренных бровей выдавал в нём человека, привыкшего отдавать распоряжения. Мужчина слегка привстал на стременах, изучая содержимое тележки, обвёл взглядом окрестности, немного задержавшись на тех кустах, где пряталась знающая. Только после этого он обратил внимание на Милену.

— Добрый день, — сказала ему девушка, когда двое всадников поравнялись с нею. Третий находился в конце каравана и был плохо виден из-за огромных тюков на спинах вьючных лошадей.

Мужчина, которого она посчитала Воганом, молча кивнул и протянул к ней правую руку. Милена положила в ладонь записку, накрыв её сверху увесистым кошельком. Всадник оставил записку себе, а кошелёк, не глядя швырнул своему спутнику. Быстро пробежав глазами текст, он произнёс:

— Добро пожаловать в нашу маленькую торговую компанию. Гнедая лошадь, которую вы можете видеть за моей спиной, предназначена для вас, госпожа. Адель написала, что вы умеете ездить в мужском седле. Надеюсь, что это — правда, потому что дорога дальняя. Условия для всех одинаковые, в том числе для вас. Никаких поблажек не предвидится. Лошадку зовут Полли. Она смирная и не боится незнакомых людей. Постарайтесь с ней подружиться. Это облегчит вам жизнь на ближайшие четыре дня. Хэнк, — обратился Воган к своему спутнику, — погрузи вещи и помоги госпоже поладить с лошадью.

— Как прикажете, хозяин!, — откликнулся второй всадник и соскочил с седла. — Сделаем в лучшем виде.

— Почему вы решили назвать меня госпожой?, — на всякий случай спросила девушка. — Из-за моего костюма? Я надела его потому, что не нашлось ничего более удобного для поездки верхом. Это подарок от… одного хорошего человека.

— Дело не в одежде,— ухмыльнулся Воган, — я неплохо разбираюсь в людях. Это большое подспорье в деле, которым приходится заниматься. Наверное, поэтому и жив до сих пор.

— Вы так и не спросили, как меня зовут. — сказала Милена.

— Если Адель не указала ваше имя в записке, значит, мне необязательно его знать. Моё имя вам известно, подозреваю, что и прозвище тоже.

"Забавно, — подумала девушка, — в очередной раз сталкиваюсь с тем, что разным людям тётушка Ада сообщала разные варианты своего имени. С чем это может быть связано?".

Тем временем к ним подъехал третий всадник, и Милена непроизвольно вздрогнула, узнав в нём представителя одной из народностей детей леса. Она сразу же вспомнила про дикаря, в обществе которого провела несколько дней и, с облегчением отметила, что узоры на лицах не совпадают.

— Это Кватоко, наш третий компаньон, — пояснил Воган. — Имя Кватоко означает "птица с большим носом". По его лицу видно, что такое имя он получил не зря. Мы с Хэнком зовём его просто — Квай.

Услышав своё имя, дикарь встрепенулся, издав несколько гортанных звуков. Его лошадь немедленно заржала и пошла боком, смешно переставляя ноги.

— Нет в мире лучших наездников, чем дети леса, — восхищённо произнёс, проходивший мимо Хэнк. — Не знают ни седла, ни стремян, а управляют лошадью так, будто говорят с ней, как с родной мамашей.

Хэнк подвесил сумки с провизией и питьём к передней луке седла Полли, а скатку из одеяла закрепил на заднюю луку так, чтобы получился дополнительный упор для спины.

— Вам помочь взобраться в седло, госпожа?, — спросил он, копируя интонации Вогана.

На что девушка отрицательно качнула головой и подошла к лошади. Отец учил её, что каждый наездник должен уметь находить подход к животному, тогда не будет никаких проблем. Она сняла перчатку, прижала ладонь к шее Полли. Лошадь благосклонно приняла знак внимания и не стала дёргать шкурой.

— Хорошая, моя, — ласково прошептала девушка. — Ну, что, покатаемся?

— Вот угощение для Полли, — сказал Хэнк и вложил в другую руку Милены краюху хлеба, посыпанную крупной солью. — В нашем караване я слежу за конями и припасами. Если что-нибудь понадобится, зовите меня.

Лошадка учуяла лакомство ещё раньше, нетерпеливо переступила с ноги на ногу, потом мотнула головой, легонько стукнув ею по плечу своей будущей наездницы. Намёк был более чем прозрачным, и девушка решила не обманывать её ожиданий. Она скормила Полли хлеб, потом самостоятельно запрыгнула в седло, успев поймать одобрительный взгляд Хэнка.