Трава - его изголовье - [3]

– Пойми, если кто-то узнает о случившемся, тебе не избежать кары. Мужчины решат, что мир перевернулся. Подумать только, женщина взялась за оружие и искала мести.

– Мой мир давно опрокинут, – сказала Каэдэ. – И все же я должна пойти к господину Араи. Принеси мне… – Она замолчала и рассмеялась. – Я хотела попросить одежду, но у меня же нет ничего!

– У тебя есть конь, – ответила Шизука. – Такео оставил серого жеребца.

– Он подарил мне Раку?

Улыбка озарила лицо Каэдэ. Она задумчиво посмотрела вдаль.

– Госпожа! – Шизука коснулась ее плеча.

– Расчеши мне волосы и передай господину Араи, что я скоро приду.

Когда стемнело, женщины покинули свои комнаты и направились в гостиную, где остановился Араи со своими людьми. В храме горели свечи, под деревьями вокруг могилы господина Шигеру стояли люди с факелами. Даже в столь поздний час они приходили попрощаться с ним, приносили ладан и подношения, ставили горящие лампы и свечи на землю у погребального камня, искали помощи у покойника, который заменил им божество.

Он спит под покрывалом из пламени, подумала Каэдэ. Девушка молилась духу Отори Шигеру, просила покровительства и подсказки, как вести себя с Араи. Она оставалась наследницей семей Ширакава и Маруяма и знала, что Араи надеется заключить с ней прочный союз. Женитьба означала, что Каэдэ и ее имущество окажутся в полной власти полководца. Они разговаривали несколько раз во время пребывания в Инуяме, а потом еще по дороге, однако Араи интересовал лишь захват земель и стратегия будущих действий. Он не делился своими замыслами, если не считать надежды на ее брак с Отори. Давным-давно – казалось, с тех пор прошла вечность – Каэдэ не пожелала оставаться пешкой в руках воинов, норовивших распорядиться ее судьбой. Теперь, ощутив силу ледяного сна, она решила вновь самостоятельно выбирать свой жизненный путь.

Выждать время, думала она. Нельзя спешить. Я должна съездить домой и только потом обдумать дальнейшие шаги.

Один из людей Араи – кажется, его звали Нива – поприветствовал Каэдэ на пороге веранды и проводил до двери. Все ставни были открыты. Араи сидел в дальнем конце комнаты, трое его приближенных располагались рядом. Нива произнес ее имя, и полководец устремил взор на Каэдэ. Несколько мгновений они изучали друг друга. Каэдэ выдержала его взгляд, ощущая, как по венам пульсирует сила. Затем она опустилась на колени и поклонилась. Каэдэ ненавидела унизительный обряд, но старалась выглядеть покорной.

Араи кивнул в ответ, и они одновременно выпрямились. Каэдэ подняла глаза и одарила его тем же смелым взглядом, которого он когда-то не смог выдержать. Сердце девушки тревожно забилось. В прошлом она хорошо относилась к сидевшему рядом человеку и доверяла ему. Теперь она заметила, как изменилось лицо Араи. Вокруг глаз и рта углубились морщины. Раньше непреклонный полководец умел договариваться с людьми, но сейчас им всецело овладела страсть к власти.

Недалеко от дома родителей Каэдэ текла река Ширакава. Пробираясь сквозь огромные известняковые пещеры, вода оставила на своем пути подобия пьедесталов и статуй. Маленькую Каэдэ каждый день водили туда, чтобы поклониться богине, живущей, согласно преданию, в одной из пещер под горой. Статуя обретала текучую живую форму, словно живший в ней дух пытался вырваться из-под известкового покрытия. Неужели сила – это река, несущая известь, от которой каменеют те, кто отважится окунуться в воду?

Девушку приводила в трепет физическая мощь Араи. В безжалостных руках Йоды она поняла, каким сильным может быть мужчина, когда хочет заставить женщину повиноваться. Не давай им шанса воспользоваться своей силой, пришла мысль. Всегда будь при оружии.

Во рту появился странный вкус, стойкий и сладкий, как кровь, вкус могущества. Наверное, именно он заставляет мужчин бесконечно сражаться, порабощать и уничтожать друг друга. Почему бы такое не испытать женщине?

Я должна навсегда запомнить, сказала она себе. Мужчина может пасть от руки женщины. Я убила самого великого полководца в Трех Странах.

Но всю жизнь девушку учили беспрекословно подчинятся мужчинам, требовали уступать их воле и разуму, и невольно сердце ее билось все быстрее, с минуты на минуту она могла потерять сознание. Каэдэ глубоко вдохнула, как учила Шизука, и постепенно пришла в себя.

– Господин Араи, завтра утром я отправляюсь в Ширакаву. Буду благодарна, если вы предоставите мне сопровождение.

– Я предпочел бы видеть вас в Восточном Крае, – медленно произнес он. – Правда, сейчас меня волнует другое обстоятельство. – Араи прищурил глаза, не отводя от нее взгляда. – Исчез Отори. Вы можете пролить свет на это странное событие? Полагаю, я заслужил право на власть. Я заключил союз с Шигеру. Как посмел молодой Отори пренебречь обязательствами передо мной и своим покойным отцом? Как он дерзнул не повиноваться? И куда отправился? Мои люди весь день прочесывают окрестности вплоть до самой Ямагаты. Он просто испарился.

– Я не знаю, где он, – ответила Каэдэ.

– Мне доложили, что Отори беседовал с вами перед побегом вчера вечером.

– Да, – коротко произнесла она.

– Он, должно быть, объяснил вам, по крайней мере…