Трасса Ноль - [16]
– Девушка, у вас почему профиль такой аристократичный?
Девица заторможенно подняла голову и остановила на нем взгляд глаз, наводивших на мысли о рыбьем брюхе.
Скосившись на бейджик, Сид приветственно подмигнул:
– Что читаем, Алена?
Голова кассирши качнулась в подобии милостивого кивка:
– Какой у вас будет заказ?
– Три кофе и сникерс, вот, – Сид выложил на прилавок свернутые купюры и шоколадку. – Так что читали?
Возясь с кофемашиной, девушка бросила на него уже чуть более осмысленный взгляд.
– А вам, собственно, зачем?
Сид сунул руки в карманы и потряс головой, силясь отогнать невесть откуда поднявшееся раздражение. Улыбнулся своей чуть дурашливой улыбкой, которую всегда так любили женщины:
– А мне, знаете ли, по долгу службы положено все о красивых девушках знать!
– Надо же. – Алена смотрела серьезно, без тени кокетства. – И кем вы работаете?
– Гинекологом, – резковато бросил Сид.
Девушка поджала губы:
– Вот ваш кофе.
Сид поморщился.
«Что это я? На пустом месте завелся. Хватку, что ли, теряю?»
– Спасибо, Аленушка! Сдачи не надо…
Сид кинул прощальный взгляд на кассиршу и устремился к выходу. Хотелось курить.
«Блин, стаканчика три – как нести буду?»
Натянув на ладони рукава толстовки, Сид кое-как подхватил все три бумажных стаканчика и понес, обжигаясь. Толкнул коленом дверь, вышел наружу, торопливо устремился к машине.
И встал столбом, не дойдя пары метров.
За стеклом, в кабине, творилось невероятное. Водитель целовал Яну в шею, а девушка застыла, морщась и закрыв глаза.
Буквально за долю секунды откуда-то изнутри взметнулась глубинная животная ярость. Наружу рвалось обжигающее желание выволочь этого хмыря из кабины, одним махом вышибить ему зубы, повалить на асфальт и бить – бить, пока тот не перестанет дышать.
Видят боги, Сид никогда не нарывался без повода. Но только не здесь.
«Убью сукина сына!»
Стаканчики полетели вниз, кофе выплеснулся на асфальт. Сид не помнил, как бросился к машине, не помнил, как до боли сжал кулаки. Преодолев оставшиеся метры одним прыжком, рванул на себя дверь:
– А ну отвали от нее, мудак!
– Сид! – Яна вяло подалась навстречу. – А я тут…
Схватить ублюдка за грудки, сгрести его мятую вонючую футболку в кулак, вторым кулаком вышибить из паршивца дух…
И тут Янке стало плохо. Поднеся ладонь ко рту, она завалилась вбок. В считаные секунды взгляд остекленел, девушка часто-часто задышала носом. Ее начало крупно трясти от рвотных позывов.
Сид с нарастающим ужасом смотрел на стремительно сереющую кожу подруги и крупные капли пота на лбу.
– Урод, ты что ей дал? – прорычал он, с ненавистью впившись взглядом в лицо водилы.
«Какой же я идиот! Чем она перекрылась?! Амфетамин, кислота, колеса? Все что угодно…»
Водитель явно запаниковал. Глаза забегали, он судорожно сглотнул.
– Ничего я ей не давал! Шел бы ты… – голос нервный, блеющий.
– Пиздец тебе, мразь, – процедил Сид.
Скрючившись на сиденье, Яна уткнулась носом между колен. Ее начало рвать.
– Да ёшки-матрёшки! Съебла отсюда! – неожиданно взвизгнул водитель, выталкивая девушку из кабины.
Сид вовремя подставил руки. Выкатившись наружу, Яна, кажется, отключилась и безвольно обмякла в его объятиях.
Вся ненависть в Сиде погасла. Теперь важным было только это ощущение тяжести в руках, тепло девичьего тела.
– Яныч, держись! Я здесь.
Прижимая девушку, Сид убрал от ее лица спутанные потные пряди, похлопал по щекам.
Резко газанув, грузовик проехал пару метров, на секунду притормозил – из открытой двери полетели пожитки ребят – и с ревом умчался.
Сид всего этого уже не видел. Он панически тряс Яну.
– Давай, малыш, не спать! Ну же…
00:20. Заправка ЛУКОЙЛ
760 км до Санкт-Петербурга
Яну мучительно рвало. Казалось, желудок сейчас вывернется наизнанку, с губ капала тягучая горькая желчь.
Хуже всего было то, что все это время ее придерживали за плечи, не давая упасть. Заботливые руки отводили назад волосы и гладили по голове, над ухом звучал знакомый ласковый голос:
– Лады, теперь водички глотни. Ну ты, глупыш, напугала меня!
Она хотела оттолкнуть Сида, но сил едва хватало на то, чтобы держаться на ногах. В голове мутилось, тело била дрожь.
– Полегчало? Давай за мной тогда.
Всхлипнув, она доверчиво вложила ладошку в такую теплую надежную руку и послушно заковыляла следом. Впрочем, идти пришлось недалеко – у входа на заправку обнаружились скамейка со столом.
– Садись, подыши-ка! И никуда не уходи, я скоро!
Опустившись на скамью, Яна тупо уставилась перед собой. В ушах шумело, клонило в сон. Следом за дурнотой накатило тяжелое забытье.
Перед глазами мелькают воспоминания. Снова подходит к концу первый день фестиваля, Яна с Сидом стоят возле главной сцены. В прохладном воздухе растворяются звуки теплого регги, в такт которого танцуют люди. Ближе всех одна девчонка: изгибаясь плавно и дико, как камыш на ветру, она движется, словно забыв обо всем на свете. Медные волосы горячо светятся в вечерних лучах, очки с зеркальными стеклами скрывают половину лица.
Вскидывая руки, она тянется к небу и зазывно откидывает голову.
– Да, пожалуй, мне тут нравится. – Сид закуривает, пряча довольную улыбку.
– Ну да, мне тоже! – бросает Яна с легким вызовом.
В сборник «Долгая память» вошли повести и рассказы Елены Зелинской, написанные в разное время, в разном стиле – здесь и заметки паломника, и художественная проза, и гастрономический туризм. Что их объединяет? Честная позиция автора, который называет все своими именами, журналистские подробности и легкая ирония. Придуманные и непридуманные истории часто говорят об одном – о том, что в основе жизни – христианские ценности.
«Так как я был непосредственным участником произошедших событий, долг перед умершим другом заставляет меня взяться за написание этих строк… В самом конце прошлого года от кровоизлияния в мозг скончался Александр Евгеньевич Долматов — самый гениальный писатель нашего времени, человек странной и парадоксальной творческой судьбы…».
Автор ничего не придумывает, он описывает ту реальность, которая окружает каждого из нас. Его взгляд по-журналистски пристален, но это прозаические произведения. Есть характеры, есть судьбы, есть явления. Сквозная тема настоящего сборника рассказов – поиск смысла человеческого существования в современном мире, беспокойство и тревога за происходящее в душе.
Устои строгого воспитания главной героини легко рушатся перед целеустремленным обаянием многоопытного морского офицера… Нечаянные лесбийские утехи, проблемы, порожденные необузданной страстью мужа и встречи с бывшим однокурсником – записным ловеласом, пробуждают потаенную эротическую сущность Ирины. Сущность эта, то возвышая, то роняя, непростыми путями ведет ее к жизненному успеху. Но слом «советской эпохи» и, захлестнувший страну криминал, диктуют свои, уже совсем другие условия выживания, которые во всей полноте раскрывают реальную неоднозначность героев романа.
Как зародилось и обрело силу, наука техникой, тактикой и стратегии на войне?Книга Квон-Кхим-Го, захватывает корень возникновения и смысл единой тщетной борьбы Хо-с-рек!Сценарий переполнен закономерностью жизни королей, их воли и влияния, причины раздора борьбы добра и зла.Чуткая любовь к родине, уважение к простым людям, отвага и бесстрашие, верная взаимная любовь, дают большее – жить для людей.Боевое искусство Хо-с-рек, находит последователей с чистыми помыслами, жизнью бесстрашия, не отворачиваясь от причин.Сценарий не подтверждён, но похожи мотивы.Ничего не бывает просто так, огонёк непрестанно зовёт.Нет ничего выше доблести, множить добро.
Установленный в России начиная с 1991 года господином Ельциным единоличный режим правления страной, лишивший граждан основных экономических, а также социальных прав и свобод, приобрел черты, характерные для организованного преступного сообщества.Причины этого явления и его последствия можно понять, проследив на страницах романа «Выбор» историю простых граждан нашей страны на отрезке времени с 1989-го по 1996 год.Воспитанные советским режимом в духе коллективизма граждане и в мыслях не допускали, что средства массовой информации, подконтрольные государству, могут бесстыдно лгать.В таких условиях простому человеку надлежало сделать свой выбор: остаться приверженным идеалам добра и справедливости или пополнить новоявленную стаю, где «человек человеку – волк».
Говорят, что любовь исцеляет, но Алиса не смогла спасти Якоба от самого себя. Три года прошли в тишине, пока его призрак не вернулся к Алисе на концерте рок-певца Люка Янсена. Готический бал-маскарад обернулся настоящей пляской смерти: усопшие вдруг зашептали из зеркал, а фрески на стенах церквей ожили, чтобы сыграть шахматную партию, на кону которой людские жизни. Падение по кроличьей норе началось, только почему же Страну чудес населяют одни мертвые?
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.