Трансперсональная психология - [25]
Однако проблема психоделического сознания — связь восприятия с изменяющими сознание наркотиками и их роль в личном стремлении к трансценденции — появилась задолго до Лета Любви в Калифорнии. Как уже отмечалось, вопросу о психоделических средствах уделялось большое внимание в предыдущие годы в Исалене. Он затрагивался и в письмах Олдоса Хаксли и Алана Уоттса. В обсуждении этой проблемы принимали участие и другие. Среди них были психологи из Гарварда, которые своими взглядами на психоделическую проблему и проблему личной трансформации давно обратили на себя общее внимание. Ральф Метцнер, Ричард Олперт и Тимоти Лири получили вполне академическое образование. Метцнер, немец по происхождению, в 1958 г. закончил Оксфорд, а в 1962 г. в Гарварде получил степень доктора медицины за работы в области клинической психологии. В следующем году он стал преподавателем Медицинской школы при этом учебном заведении, специализируясь в области психофармакологии.
Ричард Олперт, который получил известность как Баба Рам Дасс, защитил докторскую диссертацию "в Стенфордеком университете и в 1953 г. стал доцентом в Гарварде. В 1956 г. он был назначен членом Совета Гарвардского проекта по изучению психоделических средств.
Тимоти Лири, прославившийся своей психоделической сентенцией: «Включи, настройся и отлети», — также имел солидную академическую подготовку. Получив звание магистра в университете штата Вашингтон в 1946 году, в 1950 г. он получил степень доктора в Калифорнийском университете за работу «Общественные измерения личности». В 1957 году Лири опубликовал классический учебник «Интерперсональный диагноз личности» и в 1960 году был принят в Гарвардский Центр Исследований Личности. Именно эти три доктора медицины — Метцнер, Олперт и Лири — и стали пионерами психоделической революции.
После первого года работы в Гарварде, во время летних каникул, Лири взял двоих своих детей в Куэрнаваку в Мексике. В автобиографии, названной «Flashback», он пишет: «Во времена Монтесумы этот город назвали «Рогом Крови», он был домом для мудрецов, магов и гадалок. Куэрнавака лежит на юге от вулканических гор Попо, Иксакихуалы и Толука. На отрогах этих вулканов растут священные грибы Мексики, грибы для гаданий — теопакатплъ, тело богов»[72]. Именно встреча с этим «телом богов» изменила его видение мира.
Во время этого отдыха виллу семьи Лири посетило несколько гостей. Среди них был Герхарт Браун, антрополог Мексиканского университета. Браун изучал культуру ацтеков, перевел различные тексты народности нагуа и был заинтригован упоминаниями о священных грибах, которые местные жители называли хонгос. Лири спросил его, может ли он достать немного таких грибов.
Через неделю Браун позвонил и сказал, что ему удалось достать несколько грибов у курандеро, народного целителя из деревни Сан Педро около Толуки. Он предложил попробовать их. Браун приехал с несколькими своими друзьями, разложил грибы на две тарелки и сказал Лири, что каждый должен съесть по шесть грибов. Все пришли к выводу, что их вкус намного хуже, чем вид, но каждый ожидал чего-то необычного.
Сначала хонгос вызвали у Лири легкую тошноту, у него начало чесаться лицо, потом наступили минуты галлюцинационных видений — как у Олдоса Хаксли, который ранее исследовал это удивительное состояние. Перед его глазами поплыли постоянно меняющиеся образы.
«Мозаика плывущего цвета: изумрудов из Музо, бирманских рубинов, цейлонских сапфиров.
Мозаика, сияющая изнутри, ярко горящая, подвижная, изменчивая.
Сотни тварей, инкрустированные драгоценности…»[73]
Он вдруг начал ощущать природу собственной жизненной силы, кровообращение, пульсирующие артерии. Его ошеломило органическое основание всякой креативности. Его тело вмещало в себя миллиарды вселенных, его ткань как будто содержала тайну жизни и энергии.
Лири наблюдал движение вселенной на атомном и субатомном уровнях. Ограниченное воображение осталось гдето далеко позади. Он наблюдал волны, движение энергии и формы в их наиболее элементарных, основных проявлениях. Это должно было казаться чем-то необыкновенным. По своей сути это был религиозный опыт. «Я вернулся как будто другим человеком. Если хоть на мгновение увидеть ядерный тоннель времени, никогда уже не будешь таким, как прежде»[74].
После этого первого эксперимента Лири и его друзья начали систематические исследования внутреннего пространства. Лири был уверен, что начинается новый этап в развитии человеческой мысли: поиск более широкого сознания. Прорицатели существовали и раньше, но это были лишь единицы. Теперь это может вылиться в целое движение. Прежде лишь провидцы и мистики могли указывать путь: «Мы были уверены, что мы не одиноки. Поиск внутренней свободы, эликсира жизни, проблески осознания собственного бессмертия — все это не было новым. Мы были частью древнего и уважаемого братства, которое шло этой дорогой с самого начала писанной истории. Мы начали читать свидетельства всех путешественников прошлого: Данте, Гессе, Рене Домаля, Толкиена, Гомера, Блейка, Георга Фокса, Сведенборга, Босха, — и исследователей Востока: тантристов, суфиев, гностиков, герметиков, шиваистов, садхаков… нет, мы были не одиноки»[75].
