Трансформация войны - [113]
Этот феномен наиболее очевиден в США, где необходимость продавать новое оружие Конгрессу приводит к проведению широких рекламных кампаний. В Вашингтоне собрание, посвященное обсуждению какой-нибудь узкоспециальной темы, например активной танковой брони, может привлечь аудиторию, состоящую из сотен человек — представителей «оборонного сообщества». Среди тех, кто посещает подобные собрания, есть конгрессмены, государственные служащие, офицеры вооруженных сил, оборонные подрядчики, представители средств массовой информации и др. Более того, за последние несколько лет появились свидетельства того, что страны, которые традиционно серьезно относились к войне, такие, как Израиль и Советский Союз, последовали этому примеру. В настоящее время Советский Союз дал разрешение офицерам западных стран посещать свои военные базы и стал посылать некоторые свои новейшие системы оружия, такие как истребители МиГ-29, на международные авиасалоны и оружейные выставки. Ухудшение экономической ситуации вынудило Израильское управление разработки вооружений (RAFAEL) сократить срок, в течение которого запрещен экспорт только что разработанных систем; другими словами, ускорить процесс снятия с них грифа секретности. При этом следует заметить, что некоторые предметы, которые действительно имеют важное значение, окружены такой же секретностью, как и прежде. В их число входят, с одной стороны, ядерные возможности стран, таких, как Тайвань, Южная и Северная Корея, Пакистан, Индия, Израиль и ЮАР, с другой — внутреннее устройство средств прослушивания и наблюдения, приборов ночного видения и другой техники.
В не столь отдаленном будущем крупные военно-технологические исследования и разработки, в том виде, в каком они существуют со времен промышленной революции, похоже, прекратятся. Даже сегодня на каждую новую систему оружия, действительно применяемую в ходе боевых действий, приходится множество таких, которые так и остаются на бумаге; процесс исследований и разработок в целом всего лишь пустая игра, главная цель которой — создать дополнительные рабочие места и обеспечить пособие инженерам-технологам. Игрушки, особенно те, которые кажутся мощными и опасными, могут быть привлекательными для генералов в униформе и без нее. Но с точки зрения общества не имеет смысла производить оружие, которое будет слишком дорогим, быстрым и неизбирательным, слишком громоздким, неманевренным и чересчур мощным для того, чтобы его можно было применить в реальной войне. Еще более абсурдно создание оружия с такими затратами на его разработку, что его производство оказывается возможным только при условии последующей продажи другим; особенно если учесть, что зачастую время от начала разработки до полного введения заказа в боевой состав занимает от десяти до пятнадцати лет, и существует вероятность того, что некоторые покупатели оружия превратятся в противников его разработчиков и поставщиков. Оружие, которое Великобритания, Франция, Италия и многие другие страны продали Саддаму Хусейну в период с 1980 по 1990 г. и которое впоследствии было использовано им против армий перечисленных стран, — это как раз тот случай. Большая часть современной промышленности, выпускающей тяжелое оружие, является, с военной точки зрения, карточным домиком. Она живет тем, что экспортирует свою бесполезность.
Все вышесказанное не означает, что у новых технологий нет военного будущего. Это говорит скорее о переходе от сегодняшних громоздких, дорогостоящих, мощных машин к небольшим дешевым устройствам, которые можно производить в больших количествах и применять почти повсеместно, подобно тому, как в прошлом огнестрельное оружие привело к исчезновению рыцарей с их громоздкими доспехами. Уже широко используются магнитные пропуска, позволяющие своим владельцам входить в здание и покидать его. По мере развития технологии карточки снабдят передатчиками и свяжут с компьютером, что позволит постоянно контролировать передвижение их владельцев по секретным зонам, базам или объектам. Подобные устройства, лишь с незначительными изменениями, можно будет использовать в номерных знаках транспортных средств. Камеры наблюдения и телевизионные системы замкнутого типа, используемые сегодня для наблюдения за происходящим внутри зданий и на автострадах, могут применяться и с иной целью; силы обороны Израиля в связи с интифадой проводили эксперименты с камерами, установленными на аэростатах. Состязание между шифровальными и подслушивающими устройствами началось, как и соревнование между контрольными устройствами и взрывчатыми веществами, не имеющими запаха и характерных признаков, которые применяют террористы наряду с отравленными зонтами и различными ловушками. У всех этих приспособлений больше общего с телескрином Джорджа Оруэлла, вполне вероятного с технической точки зрения, чем с современными танками, ракетами и самолетами.
Может быть использована и технология слежения, свидетельством тому — опыт Китая, где автоматические камеры, изначально установленные для того, чтобы наблюдать за дорожным движением, впоследствии использовали с целью установления личности отдельных демонстрантов во время беспорядков 1989 г. на площади Тяньаньмынь. Однако Оруэлл, следует полагать, заблуждался, допуская, что с помощью технического оснащения можно полностью подавить конфликт низкой интенсивности и таким образом установить стабильную тоталитарную диктатуру. Опыт показывает, что техника для записывания и передачи информации, применяемая с целью укрепления режима, также может быть полезной для его свержения. Устройства, которые, как утверждают их производители, защищены от несанкционированного доступа к ним, тем не менее могут подвергнуться такому манипулированию. Кроме того, чем более совершенна и более распространена технология, тем больше уровень ее эксплуатационной нагрузки вследствие постоянного слежения за каждым. Хотя использование систем искусственного интеллекта и объединение в сеть мощных компьютеров могут в какой-то степени помочь разрешению этой проблемы, персонал, работающий с подобной системой обеспечения безопасности, скорее всего, останется слабым звеном. Наблюдение самый скучный вид работы и не самый высокооплачиваемый. Со временем даже у персонала, имеющего наивысшую степень мотивации, вероятно, притупится внимание. Его можно будет перехитрить, подкупить или переманить на свою сторону.
Институт государства (state), как он существует в наше время, обладает целым рядом свойств, которые мы считаем само собой разумеющимися. Государство является корпорацией в исконном смысле этого слова — обладает собственным юридическим лицом, отличным от личности правителей; включает в себя правительственный аппарат и совокупность граждан (подданных), но не совпадает ни с тем, ни с другим; имеет четко определенные границы и существует только при условии признания другими государствами и т. д. Но институт такого рода — довольно позднее явление в истории человечества, и нет никаких оснований считать его вечным.
Выступление на круглом столе "Российское общество в контексте глобальных изменений", МЭМО, 17, 29 апреля 1998 год.
Когда Геббельс создавал свое «Министерство пропаганды», никто еще не мог предположить, что он создал новый тип ведения войн. В XXI веке войны приняли новый облик. Война превратилась не только в противостояние военной силы, но и в войну информационных технологий.Сегодня любая война начинается с информационного «артобстрела». Зачем завоевывать страну силой оружия, сталкиваясь с сопротивлением и неся потери? Ведь можно подчинить ее изнутри, силами ее же граждан. Это и есть конечная цель, глобальная стратегия информационной войны.
Книга шведского экономиста Юхана Норберга «В защиту глобального капитализма» рассматривает расхожие представления о глобализации как причине бедности и социального неравенства, ухудшения экологической обстановки и стандартизации культуры и убедительно доказывает, что все эти обвинения не соответствуют действительности: свободное перемещение людей, капитала, товаров и технологий способствует экономическому росту, сокращению бедности и увеличению культурного разнообразия.
Феноменом последних лет стал резкий рост массовых протестных выступлений в разных странах мира. На смену череде «оранжевых революций» пришли «революции 2.0», отличительная черта которых — ключевая роль Интернета и социальных сетей. «Арабская весна», «Occupy Wall Street», «Болотная площадь», лондонские погромы, Турция, Бразилия, Украина… — всюду мы видим на улицах молодежь и средний класс, требующий перемен. Одна из точек зрения на эти события — рост самосознания и желание молодых и активных участвовать в выборе пути развития своих стран и «демократический протест» против тирании и коррумпированных элит.
Конфликт вокруг Западной Сахары (Сахарской Арабской Демократической Республики — САДР) — бывшей испанской колонии, так и не добившейся свободы и независимости, длится уже более тридцати лет. Согласно международному праву, народ Западной Сахары имеет все основания добиваться самоопределения, независимости и создания собственного суверенного государства. Более того, САДР уже признана восьмьюдесятью (!) государствами мира, но реализовать свои права она не может до сих пор. Бескомпромиссность Марокко, контролирующего почти всю территорию САДР, неэффективность посредников ООН, пассивность либо двойные стандарты международного сообщества… Этот сценарий, реализуемый на пространствах бывшей Югославии и бывшего СССР, давно и хорошо знаком народу САДР.
Аннотация издательства: Книга посвящена малоизученной проблеме военного искусства — военной хитрости. Рассматривается ее использование в войнах, битвах и сражениях с древности до наших дней. На конкретных исторических примерах раскрываются секреты достижения победы с наименьшими затратами сил, времени и средств. Показывается универсальное значение характерных для военной хитрости принципов, методов и приемов для решения особо сложных и ответственных управленческих проблем в ситуациях повышенного риска.