Трансдукция (СИ, незавершенное) - [26]

– И как же вы предполагаете меня лечить? – желчно поинтересовался Борис, с трудом сдерживаясь.

– Могу вам выписать направление на курс мягкой реабилитации….

– Чего, чего? – взвился Борис, – Какой еще реабилитации?

– Да не волнуйтесь вы так, сядьте на место. Это не та реабилитация, что в джунглях, просто новая методика психотерапии, абсолютно добровольная. Конечно, основные принципы заимствованы именно оттуда, но в данном случае серьезной опасности для жизни практически нет. А результаты такого лечения…

– Счастливо оставаться! – крикнул Борис, бегом направляясь к двери.

– А свое заключение и рекомендации, – догнал его уже на выходе веселый голос старичка, – я перешлю вашему уважаемому батюшке по сетевой почте.

Глава 10

Выскочив из подъезда, Борис огляделся и быстрым шагом направился к отцу, расположившемуся на скамейке в маленьком дворовом скверике.

– Ты куда меня привел? Это же не врач, это какой-то коммуняка! Ты знаешь, что он предложил? Отправить меня на какую-то там «мягкую реабилитацию»! Каково?!

– Неплохой вариант, – спокойно ответил отец, глубоко затянулся и с непривычки заперхал, – слышал, что действительно многим помогает, – добавил он прокашлявшись.

– Помогает? А что на это скажет мама, если я ей расскажу о твоих идеях?

Отец зверски затушил папиросу о край стоящей рядом урны: – Тебе сколько лет, сынок, что ты к мамочке бежать жаловаться собрался? Твоя мамочка может пребывать в уверенности, что хорошая истерика способна волшебным способом решить любые реальные проблемы. Женщина, ей простительно. Но ты-то ведь мужчина, а ведешь себя как капризный ребенок.

– На вот, глотни коньячку и успокойся, – отец достал из нагрудного кармана плоскую фляжку из нержавейки, – и поговорим серьезно. Приди в разум, ты ведь можешь. Раньше у тебя получалось себя контролировать.

– Раньше мне было что терять, – проворчал Борис, – отпив из фляжки.

– Тебе и сейчас есть что терять, – веско сказал отец, – только ты напрочь отказываешься это понимать. Твоя затянувшаяся на две недели истерика уже привела к печальным последствиям, а дальше может стать только хуже. Пойми простую вещь – общество, в котором ты живешь… очень жесткое. Никто с тобой, как с писанной торбой долго носиться не будет, а мои возможности тоже не беспредельны. Да и не вечен я, рано или поздно тебе все равно придется самому отдуваться. Государственная политика ныне такова: каждому человеку предоставляются возможности для развития, а дальше все зависит от него самого. Не сумел воспользоваться этими возможностями, не захотел – добро пожаловать на обочину жизни. Никто тебя из дерьма вытаскивать не будет.

– А как же «Все во имя человека, все для блага человека!»? – ехидно поинтересовался Борис, сделав еще глоток из фляжки.

– Сейчас этот лозунг толкуется в том смысле, что речь идет обо всем человечестве в целом, – заметил отец, – что же до конкретного индивидуума… Как ты это себе представляешь? Все общество собирается вокруг тебя, думает только о тебе и тратит все ресурсы только на тебя? Ерунда ведь получается, ресурсы ограничены. С детьми, конечно, возятся до последнего, тут ничего не жалеют, но совершеннолетние отвечают за себя сами. Предложат разве только, как ты уже сегодня слышал, «мягкую реабилитацию» и будут считать, что сделали, что могли. Кстати, достаточно затратная вещь, говорят, подобные лечебные курсы. Хочешь? Нет? Ну, тогда можешь хоть биться в истерике на земле, всем на это будет наплевать. Тем более с твоими социальными баллами. Никто не станет вникать в тонкости твоих внутренних переживаний, никто не станет лечить твои душевные раны, никто и пальцем не пошевельнет. Государство считает, что делать это должны твои друзья, родные или любимая женщина, но настоящих друзей у тебя нет и любимой женщины нет. Остаемся только мы с мамой, но мама тоже предпочитает решать проблемы истерикой, а меня ты не слушаешь, и все мои советы пропускаешь мимо ушей. И что тогда с тобой делать?

– А что ты посоветуешь? – мрачно спросил Борис.

– Думаю, что тебе все же следует принять одно из имеющихся в сети предложений и уехать из Ленинграда.

– Уехать из Питера? – Борису захотелось заорать в голос. – Избавиться от меня хочешь? Я тебя компрометирую? За место свое боишься?

– Ну, вот опять! – отец закатил глаза. – Опять эмоции вместо подключения здравого смысла. Молчи! Сейчас я изложу тебе свои аргументы, а потом уже можешь орать! Договорились? Не слышу ответа…

– Договорились, – буркнул Борис и стиснул зубы.

– Вариант с ГОИ, который я отыскал, сорвался, – начал отец, в очередной раз, отхлебнув из фляжки, – сорвался по твоей, кстати, вине. Другие варианты, которые я нашел, не такие хорошие и сопряжены с потерей в должностном статусе. Только испортят твой послужной список. И ждать чего-то лучшего – смысла нет, как бы еще хуже не стало. Наука выводится из больших городов – это государственная политика. Все разумные, хоть что-то из себя представляющие люди, это давно поняли и потихоньку перебираются туда, где на самом деле можно сделать карьеру. Тут в итоге останутся одни неудачники. Хочешь быть в их числе?