Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента - [35]

Нарциссизм представляет собой защитный механизм, создаваемый для ощущения собственного величия.

Нарциссизм вырабатывает отвращение к зависимости от других людей, которое проникает во многие аспекты мышления Трампа. Внешнее безразличие защищает страдающего нарциссизмом человека от встречи с тем, что психоаналитики называют «объектным голодом» – потребностью в обществе других людей, – и затрудняет осознание того, что даже у взрослых есть необходимость от кого-то зависеть. За нарциссизмом и безразличием скрывается страх зависимости, поскольку неполная самодостаточность просто неприемлема для таких закомплексованных людей, как Трамп.

Неудивительно, что демонстративный отказ Трампа полагаться на других противоречит его послужному списку, который полон примеров его опоры на окружающих для продвижения вперед. Разумеется, отцовское богатство помогло ему начать бизнес и при необходимости поддерживало его на плаву. Впоследствии он был спасен от судебного иска Роем Коном, который стал наиболее влиятельным советником в жизни Трампа. Еврей и гомосексуалист, Кон воплощал потребность Трампа в отцовской фигуре, обладая чертами характера, которые Фред-старший считал неприемлемыми. Наконец телевизионный продюсер Марк Барнетт вывел его из бедственного финансового положения, сделав телезвездой в шоу «Подмастерье». Между тем помпезные манеры Трампа в сочетании с претензиями «человека, который всего добился своими силами», не дают повода полагать, что он когда-либо опирался на кого-то, кроме самого себя.

Иллюзия независимости породила у Трампа ощущение уверенности, что все ему что-то должны. Если его отец отчасти выстроил свое состояние на прибыли от программ государственного содействия, то Дональд мастерски манипулировал законами о строительном зонировании, представляющими другую форму государственного содействия. Сочетание помпезности и вседозволенности в характере Трампа было таким сильным, что он полностью отвергал свою зависимость от поставщиков и подрядчиков, работавших над его зданиями. Он печально прославился тем, что не до конца расплачивался по своим контрактным обязательствам. Полные выплаты были бы признанием того, что специалисты способны совершать вещи, в которых он нуждается и не может сделать самостоятельно. Те несчастные, которым Трамп задолжал деньги за услуги, лишь усугубляли свое положение требованием выплат. Признание того, что они нуждаются в нем для оплаты своих счетов, вызывало презрение Трампа; он проецировал для них собственное неприятие зависимости. Задержка выплат – любимое средство возмездия Трампа – позволяет ему чувствовать себя великим и могучим, а проявление ярости и возмущения приносит физическое облегчение.

Без сомнения, Трамп получал финансовую выгоду, не признавая или не уважая свои долги, – точно так же, как он получал моральную выгоду (если это можно так назвать), избегая множества нежелательных истин или чувств. По сути дела, он обезличил себя. В последние годы перед переходом в политику Трамп распространил эту дегуманизацию на деловую сферу, превратив свое имя в бренд, никак не связанный с осуществлением и рисками строительных проектов, получавших его одобрение. В своем последнем деловом воплощении Трамп мог уходить от ответственности за потери, получая (и ожидая) такую же награду за неудачи, как и за успехи.

Противодействие оплате счетов и неуважение к заключенным контрактам симптоматично для другого аспекта нарциссической личности Трампа: неприятия правил и постановлений, от которых страдающий нарциссизмом человек считает себя свободным. Классический пример – его отказ обнародовать налоговую декларацию и исключение себя из неофициальных правил, которым подчинялись его исторические предшественники. Как указал Трамп, по закону от него не требуется публиковать свои налоговые выплаты, несмотря на то что общепринятый политический этикет заставлял других кандидатов поступать таким образом. Обращаясь к букве закона ради нарушения его духа, Трамп выражает свое презрение к нормам и правилам, а также к представлению о том, что он вообще подпадает под эти правила. Судя по тому немногому, что нам известно о налоговой отчетности, эти документы сами по себе изобилуют пренебрежением к закону благодаря поиску лазеек в законодательной системе.

Нарцисс не может себе даже представить, что должен руководствоваться теми же нормами и правилами, что и обычные, менее могущественные люди. Трамп позволил заглянуть в свое мировоззрение, когда заявил во время президентских дебатов, что выдающиеся умственные способности позволяют ему избегать уплаты налогов. Совершенно ясно, что он считает себя умнее людей, которые платят налоги, обремененные чувством долга и ответственности перед государством. Для нарцисса не существует понятия о справедливом участии в выполнении государственных функций. Очевидно, как опасно наделять властью человека с такими взглядами.

Мы видим сходную динамику в успешных попытках Трампа превратить законы о банкротстве в способ манипулирования системами юридических и финансовых норм ради своей личной выгоды. После того как его маниакальная волна приобретений и растрат в конце 1980-х годов привела к ряду банкротств в 1990-х, Трамп продолжал вести роскошный образ жизни, за который расплачивались его кредиторы, вынужденные соглашаться на частичное погашение долгов. Его долг был настолько огромен и чреват такими последствиями, что банки не могли привлечь его к ответственности; в преддверии властных полномочий, которые он впоследствии получил в республиканской партии, Трамп превратил себя в «системное финансовое учреждение». Теперь, когда налоговая реформа Трампа резко увеличила национальный долг США, вопрос состоит в том, сможет ли он сделать Америку «системным финансовым учреждением».