Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента - [31]

Вранье Трампа оказывает пагубное воздействие на демократию и на американскую политическую и общественную дискуссию. Но вранье не полезно и для самого лжеца. Ложь ослабляет личность и подтачивает способность мыслить здраво. Патологический лжец придает такое большое значение уклонению от истины, что процесс сохранения и поддержания лжи преобладает над другими мыслительными процессами. Опасаясь, что его слова будут ставить под сомнение, лжец выдумывает разные истории для подкрепления своей лжи и отрицания внутреннего осознания правды. Он не может признать ложь без подавления чувства ответственности за свое поведение. В конечном счете, лжец, который на первый взгляд может показаться ловким и хитроумным, истощает свою психику, поскольку поиск истины так же необходим для ума, как пища для тела.

Вполне можно сказать, что очевидное ухудшение вербальных и умственных способностей Трампа, ставшее популярной темой для разных спекуляций в конце 2017 года, стало результатом жизни, прожитой во лжи.

Одна из характеристик хронических лжецов – то, что они всегда приукрашивают правду, даже если в этом нет необходимости. Это приукрашивание становится неконтролируемым болезненным пристрастием, хронические лжецы не могут без него обходиться. Трамп сказал Гвенде Блэр, что отправился в Фордхэм, чтобы находиться поближе к родителям, но у его сестры Марианны есть другое объяснение: в Фордхэме он впервые смог стать проходным кандидатом от Республиканской партии. Трамп рационализирует свою ложь, когда считает это необходимым, и меняет или преувеличивает факты, даже если в этом нет нужды. В этом смысле ложь стала его второй натурой, эталоном его поведения.

Хотя подсознательная мотивация заключается в обуздании беспокойства и подавлении чувства стыда, в долгосрочной перспективе ложь оказывает противоположный эффект. К примеру, дети с проблемами обучения еще в раннем детстве видят эффект от преувеличения или завышения оценок своей дееспособности по сравнению с реальными возможностями. Но целая жизнь, полная такого вранья, в конце концов подтачивает подлинное чувство уверенности, поскольку человек понимает: бо́льшая часть того, что он говорит о себе, является вымыслом. Он никогда не чувствует себя «настоящим» и отягощен пониманием, что все его достижения поверхностны и формальны. Можно понять, почему Трамп так гордится своими многочисленными, но бессодержательными распоряжениями и мнимыми государственными успехами.

Поскольку Трамп не может совладать с беспокойством без ежедневной лжи, он превратился в раба своего механизма психологической адаптации. Но маниакальная ложь не дает человеку взрослеть и развиваться, что еще более ограничивает его способность решать проблемы и затрудняет любые перемены. Его мыслительные способности подорваны годами лжи, и у него остается мало душевных сил для выполнения обязательств, включая многочисленные обещания, сделанные во время президентской кампании. У него весьма ограниченное понимание таких вещей, как здравоохранение и изменение климата, что не оставляет ему иного выбора, кроме отступления.

Чем дольше он лжет, тем труднее ему видеть реальный мир. Есть по крайней мере частичная правда в его ёмком определении нежелательной информации как «фейковых новостей». Значительная часть этой информации несовместима с его жесткой системой убеждений, поэтому воспринимается как «фейк», или нечто нереальное. Сами «новости», как и любое новое знание, представляет угрозу для его психического равновесия. Здесь мы видим, как опора на патентованные лозунги всемогущества, особенно мантра «Сделаем Америку снова великой», обеспечивает не только силу за счет внутреннего содержания, но и предсказуемость – за счет постоянного повторения.

То, что начиналось с попытки избежать беспокойства, в конце концов становится атакой на самопознание. Со временем Трамп разучился отличать правду от лжи; вместо того чтобы усомниться в своем гипертрофированном ощущении всемогущества, он цепляется за свои слова как за истину в последней инстанции. Чем больше он лжет, тем больше боится правды, потому что ее признание может привести к психическому коллапсу.

Пока Трамп лжет всему миру, он лжет и самому себе. На каком-то уровне он сознает это: бесконечные обвинения в адрес «фейковых новостей» фактически относятся к новостям, которые он рассказывает сам себе, а не только нам. Он так запутался в своей способности распознавать реальность – теперь уже свою внутреннюю реальность, – что не нуждается в оправдании лжи, которую произносит. Если бы у него появилась такая потребность, он бы встревожился и забеспокоился. Вместо этого он лжет самому себе, чтобы защититься от беспокойства и избежать болезненных переживаний, к примеру, по поводу того, что на его инаугурации людей было вполовину меньше, чем у его афроамериканского предшественника.

Обвинения в адрес «фейковых новостей» иллюстрируют потребность Трампа проецировать свои обманные методы на других. Но для полного понимания этой динамики мы должны вернуться к одному из наиболее хитрых трюков Трампа перед его уходом в политику – к уловке, которую он провернул перед журналистами в 1980-х годах, прикидываясь другим человеком. Многочисленные источники подтвердили, что Трамп неоднократно звонил репортерам между 1980 и 1990 годами от лица своего представителя по имени Джон Миллер или Джон Бэррон. Предметом этих разговоров неизменно был Дональд Трамп, хвалы которому расточал «Миллер» или «Бэррон». Обычно речь заходила о деловых успехах Трампа или о его достоинствах в качестве любовника – последний вариант оставлял наиболее яркое и запоминающееся впечатление. Хотя некоторые абоненты Трампа находили эту уловку «просто шуткой, хотя и немного странной», как написали Краниш и Фишер, другие репортеры «считали эти звонки тревожными или даже зловещими, поскольку он (Трамп) как будто получал удовольствие, описывая, как известные женщины испытывали сексуальную тягу к Трампу».