Трактат о научном познании для умов молодых, пытливых и критических - [63]

На первом этапе пришлось воспользоваться воображением, придумать те или иные модели, дающие хотя бы неполный ответ на эти вопросы.

С помощью этих воображаемых модельных процессов физики уже яснее представили себе, в каких экспериментах и с какими объектами можно проверить гипотезу об обратном направлении времени. Затем они действительно сконструировали экспериментальную установку, в которой не наблюдавшийся ранее тип распада элементарных частиц должен был подтвердить данную гипотезу. Во время эксперимента были отсняты десятки тысяч кинокадров, на которых были запечатлены «треки», то есть линии движения различных микрообъектов. Затем они были тщательно измерены и подвергнуты математической обработке. И хотя данный эксперимент не дал удовлетворительного ответа на вопрос об обратном направлении времени, он отчетливо показывает, как завязаны в одном узле теория, математический аппарат, интерпретация, гипотеза, модель, эксперимент, измерение, вычисление, описание и т. д. Эксперимент этот показывает также, что не все проблемы решаются наукой просто и с первого подхода, что в мире науки, в мире научного познания достаточно места для всех, кто обладает пытливостью и мужеством задавать природе нелегкие вопросы.

Ученые, познание, общество

Науку создают ученые. Это такая же избитая фраза, как «мебель делают столяры, а дома строят каменщики». Чтобы всерьез разобраться, в чем особенности научного познания, следует ответить на вопрос: в какой мере оно зависит от деятельности, квалификации, организованности ученых и в какой мере поведение ученых, их отношение к окружающему миру, в свою очередь, зависит от научного познания.

Это совсем не простой вопрос, и не надейтесь найти здесь окончательный и бесспорный ответ. Сами ученые часто задумываются над этим вопросом, и для его решения кое-что уже сделано. Но если он заинтересует и вас, то вы найдете много возможностей применить здесь свою любознательность и силы.

Ученые — члены общества, и так как общество не стоит на месте, меняется его экономическая основа, общественный строй, политическая и правовая организация, то и положение ученых в обществе меняется. Разные общества по-разному относятся к науке, и ученые по-разному относятся к различным общественным учреждениям, формам государственной и общественной организации. Весь этот круг отношений входит в понятие «мир науки».

Разумеется, все эти сложные взаимосвязи и переплетения причин не охарактеризовать в нескольких словах. Все же кое-что я попытаюсь здесь если и не рассказать подробно, то хотя бы обозначить контурной линией.

Некоторое время назад тот самый профессор Уотсон, который вместе с Криком открыл почти четверть века назад структуру ДНК, выступал в одной из комиссий конгресса США. Он говорил о том, что наука в наши дни достигла таких вершин, так много знает и умеет, что в ближайшие десятилетия, скажем, к началу следующего века, генетики смогут по своему усмотрению выводить нужные виды животных и растений, по заранее созданному проекту. Прав он или не прав, покажет будущее. Однако возможность управлять изменением наследственности живых существ, включая человека, свидетельствует не только о мощи научного познания, но и о власти человека над миром, и власть эта может быть использована в разных обществах по-разному.

Почти одновременно с сообщением о выступлении Уотсона я прочитал статью, в которой говорилось, что другой известный американский генетик Шэпир, выделивший впервые в чистом виде отдельный ген, прекратил свои многообещающие исследования. Выделение гена означало, что мы вскоре действительно научимся управлять отдельными наследуемыми признаками живых организмов.

Казалось бы, после такого крупного открытия только и продолжать свои исследования дальше. Но Шэпир прекратил их, опасаясь, что в условиях острой политической и классовой борьбы агрессивные военные круги и капиталистические монополии США смогут использовать его достижения против человечества, например, для того, чтобы превратить большинство населения земного шара в тупых послушных рабов.

О чем говорит этот эпизод?

Прежде всего о том, как определенные общественные условия влияют на научное познание. В данном случае эти условия «работали» против познания, против достижения новых научных истин.

Вы спросите, прав ли был американский генетик, принимая свое решение? И этот вопрос не прост. Конечно, он поступил как подлинный гуманист, опасаясь, что его открытие используют во вред человечеству. Но возможно и другое решение. Открытие, выделение, а тем более синтез генов лабораторным, а затем и промышленным путем могли бы со временем привести к колоссальному увеличению продовольственных запасов, к излечению таких тяжелых недугов, как рак, шизофрения, некоторые врожденные заболевания и т. п. Вот и оказывается, что ученый всегда стоит перед дилеммой: стремиться к открытию истины или заботиться о перспективах и возможностях применения этой истины в обществе. И то и другое связано отнюдь не просто, и часто за расщеплением атома следует не только мирная атомная электростанция, но и атомная бомба.