Трактат о научном познании для умов молодых, пытливых и критических - [6]

Следует договориться с самого начала, что мы не станем доверять легенде о яблоке Ньютона или кастрюле Уатта и, критически обсуждая все трудности, встречающиеся на нашем пути, будем соглашаться лишь с тем, что выдержит самую строгую проверку и поможет нам хоть немного продвинуться вперед. И еще об одном я хочу вас предупредить. Не на все поставленные вопросы мы сможем найти окончательный ответ. Впрочем, так бывает со всеми науками, ибо каждый ответ, «закрывая» один вопрос, поднимает дюжину других. В этом, наверно, и состоит одна из замечательных особенностей научного познания.

ЗНАНИЕ И НАБЛЮДЕНИЕ

Знание как решение задачи

Что значит знать? Вот, друг мой, в чем вопрос», — говорит, обращаясь к своему ученику, знаменитый гётевский Фауст. Этот, казалось бы, такой простой вопрос на самом деле далеко не прост. И если уж мы поставили перед собой цель изучить природу научного познания и выяснить его отличие от остальных форм и видов знания, то нам следует прежде всего самим попытаться ответить на вопрос, что значит знать, что такое знание.

Для того чтобы придать нашей работе большую ясность и определенность, давайте рассмотрим несколько примеров знания. Мы знаем: 1) что такое глина или песок; 2) что керамические изделия получаются из обожженной специальным образом глины, а стеклянные—из особым образом расплавленного песка; 3) что для вычисления второй степени целого числа а, то есть величины, обозначаемой в алгебре а², или для вычисления третьей степени этой величины, обозначаемой через а³, нам необходимо в первом случае умножить а на а, а во втором — перемножить ее трижды; 4) что если пропустить электрический ток через медный провод, намотанный на полую внутри деревянную катушку, то железный сердечник подходящего диаметра будет в нее втягиваться; 5) что подброшенный вверх камень рано или поздно упадет обратно на землю; 6) как определить время с помощью обычных наручных часов;

7) что высота телевизионной башни в Останкине от основания до кончика шпиля составляет 536 м;

8) мы знаем, что через точку, лежащую вне данной прямой на плоскости, можно провести только единственную параллельную ей линию.

Как ни различны знания, содержащиеся в этих восьми предложениях, мы все же без труда можем обнаружить в них нечто общее. Прежде всего, и это особенно важно для всех наших дальнейших рассуждений, мы можем отметить, что знания, касаются ли они алгебраических вычислений, геометрических понятий, изделий из керамики и стекла, состава почвы или определения времени, выражаются в словах и предложениях. Далеко не любые предложения годятся для того, чтобы выражать знания. Например, когда мы спрашиваем: «Который час?», «Из чего сделана керамическая ваза?», «Можно ли провести через точку, лежащую вне данной прямой, только одну или несколько не пересекающихся с ней линий, расположенных в той же плоскости?», «Упадет ли обратно на землю подброшенный вами камень?» и т. д., то эти вопросительные предложения не только не выражают знаний, но, наоборот, свидетельствуют о том, что мы чего-то не знаем и хотим это узнать.

Точно так же предложения: «Скажите мне, который сейчас час», «Подбросьте вверх камень», «Проведите через точку, лежащую вне данной линии, параллельную ей» и т. д. — выражают приказ, предписание, требование или просьбу, но не знание о тех или иных вещах, явлениях или процессах. Мы, следовательно, можем сделать первый существенный вывод о том, что знания выражаются не в вопросительных или повелительных предложениях, а в предложениях, которые обычно называют повествовательными или декларативными. Такие предложения состоят из различных слов, одни из которых обозначают отдельные вещи, группы или совокупность вещей, процессов, обстоятельств и действий, а также слов вспомогательных, служащих для связывания и соединения слов первой группы. Предложения строятся по особым правилам грамматики. «Грамматики, чью власть любой приемлет трон, что даже королям диктует свой закон» (Мольер).

Следовательно, для того, чтобы располагать знаниями, мы должны выражать их с помощью какого-либо языка. Знания без языка невозможны. Было бы, однако, ошибкой думать, что знания можно отождествлять с языком. Одно и то же знание можно выразить на разных языках. Предложения этих языков будут состоять из различных слов. Слова будут по-разному связаны и расположены в различном порядке, и тем не менее они могут выражать одно и то же знание.

Если мы возьмем отдельные слова, например «глина», «песок», «точка», «линия», «536 метров», «керамический сосуд», «стекло» и т. д., то сами по себе такие слова не выражают и не содержат никакого знания. Но, будучи включенными в предложения, то есть в цепочки слов, образованные по определенным правилам, они смогут выражать знания.

Каким же образом слова и предложения приобретают удивительную способность выражать знания? То или иное слово в действительности представляет собой некоторое сочетание звуков. Это звукосочетание может быть воспринято нами на слух или при помощи органов зрения, если его изобразить при помощи особых графических значков, например иероглифов или букв. Однако ни звукосочетание, ни чернильные или типографские значки на бумаге сами по себе не выражают и не заключают в себе никакого знания, но стоит установить определенную связь или, как говорят, соответствие между этими словами и отдельными предметами или совокупностями предметов, чтобы слова превратились в понятия.