Трактат о любви. Духовные таинства - [44]

Я думаю, здесь сработал закон материализации, или, как говорил Бердяев, «объективации» духовного потенциала человека. Я называю это законом потому, что такое уже случалось, есть прецедент, так что, видимо, подобное развитие событий как-то заложено в самой природе вещей. У наших учёных, которые заменили реальную действительность сконструированными ими же самими и изложенными в книгах научными теориями, были предшественники – КНИЖНИКИ, с которыми так яростно боролся Христос. Читая Евангелие, можно удивиться, как много усилий тратил Он на разоблачение тогдашней книжной мудрости: такая страстность в этом частном вопросе кажется не слишком подобающей всемогущему Богу. Но Христос-то знал, что делал! Он понимал, что надменная каста книжников, подобно тромбу, закупорила канал, связывавший людей с животворным источником всякого подлинного знания, и, если не разрушить этот тромб, человечество задохнётся. И Он его разрушил. После этого невидимые соки вновь потекли в людские души, наполняя их творческой силой, и возникла великая европейская цивилизация. На земле появилось существо с небывалым прежде уровнем жизненного тонуса и духовной энергии – новозаветный человек. Его верная интуиция, острая чувствительность к отвлечённым идеям, способность всецело отдаваться избранному роду деятельности и невероятное упорство в достижении цели позволили ему создать современную математику, естественные науки, богатейшее искусство, изумительную литературу, проникновенную поэзию, красивейшую музыку, грандиозные архитектурные и инженерные сооружения, сложные виды государственного и общественного устройства. Всё это зримое великолепие образовалось в результате сублимации невидимого духа, хлынувшего из пробитой христианством скважины. Но шли века, и постепенно продукты сублимации стали засорять скважину. Животворный фонтан начал ослабевать. Люди не уберегли его именно потому, что он был невидимым, неощутимым. Воздуха, которым дышишь, не замечаешь и не ценишь, и только когда он кончается, начинаешь понимать, что без него не нужны ни еда, ни питье, ни вообще ничего на свете. Так и здесь. Неосязаемый для нас приток Духа давал нам всё – и ум, и тонкость эмоций, и волевой напор; лишь благодаря Духу сооружали мы доступные органам чувств структуры. Но мы не понимали, из-за чего способны делать это.

А может быть, когда-то даже и понимали, и эта древняя мудрость запечатлелась в слове «вдохновение» – но потом перестали понимать. И решили, что главное в мире – чувственно воспринимаемые структуры, что в их создании и состоит весь смысл нашей жизни, а стимул к их созданию заключён в них самих. Так в умах людей начался серьёзный сдвиг, растянувшийся на много столетий и сейчас приближающийся к своему трагическому завершению. Он-то и явился стержнем всей новой истории от Раннего Возрождения до наших дней. Всё главное, чем характеризуется этот период, состоит из прямых или косвенных следствий этого сдвига. Иными словами, суть последних нескольких веков европейской истории составлял процесс постепенного вытеснения невидимого первичного видимым вторичным, что привело в конце концов к потере связи с невидимым и к острому духовному дефициту. Эта подмена распространилась на все три сферы человеческого самопроявления и определила основные черты нашего времени.

В чувственной, или эмоциональной, сфере она сказалась в том, что в искусстве на первое место стали выдвигать сами произведения искусства, что породило ЭСТЕТИЗМ.

В житейской, или экзистенциальной, сфере она сказалась в том, что в биологическом существовании человека на первое место было поставлено само это существование, что породило ПОТРЕБИТЕЛЬСТВО.

В умственной, или логической, сфере она выразилась в том, что в научном осмыслении мира главенствующее место заняли сами научные теории, что породило ИНТЕЛЛЕКТУАЛИЗМ.

Эти три окостеневшие глыбы всё нарастали и нарастали над чудесным источником и наконец так его придавили, что ни пользоваться им, ни даже обнаружить его стало невозможно. Снова, как и две тысячи лет назад, над человеческим родом нависла угроза удушья.

Из этих трёх побочных продуктов христианской культуры самым зловещим и уродливым является интеллектуализм, господство научной идеологии. Этому есть свои причины. Разум, в отличие от чувств и жизненной силы, есть специфическое свойство человека, не присущее более ни одному существу. Недаром наш вид называют «человек разумный». Ум – наш уникальный дар, а значит, в каком-то смысле и высший, и наша ответственность за его правильное использование особенно велика. Поэтому то обстоятельство, что мы начали использовать его извращенно, трагичнее всего остального. Ведь при извращении высшее автоматически становится низшим, лучшее – наихудшим. В данном случае это видно с первого взгляда. Эстетствующие стихотворцы и погрязшие в эгоистических материальных заботах мещане всё-таки не так несносны, как возомнившие себя наставниками человечества современные книжники и законники. Скрыться от них некуда, избежать их поучений невозможно. Они всюду проникли, всё прибрали к рукам, всё взяли под свой контроль. Президенту они советуют вести такую-то политику, художнику объясняют, как надо писать картины, крестьянина учат правильному отношению к природе, обывателю втолковывают, как надо выбирать цвет обоев и стиль мебели. Страшные люди! Встали плотной стеной, загородили дорогу к истине и никого не пропускают. А как раз истина нужна нам сейчас более всего. Всякое исцеление начинается с диагноза, с осознания своего положения. Но наша амбициозная наука создаёт у нас в корне ошибочные представления о мире и нашем в нём месте. Проистекают же они из ложного понимания наукой цели исторического развития и цели человеческой жизни. Вот из этой-то главной лжи нам и нужно прежде всего выпутаться!