Трагический исход - [20]

Только один барон де Леско отдавал должное столь изысканной еде. Доктор Юбер выглядел расстроенным, у него отсутствовал аппетит, он не проявлял интереса к седлу барашка, безо всякого восхищения взирал на вкусное пралине, фирменное блюдо ресторана, заслуживающее действительных комплиментов!

Барон наконец обратил внимание на необычное состояние жены, и, нежно наклонясь к ней в тот момент, когда подали кофе, он участливо спросил:

– Вам не по себе, дорогая? Не заболели ли вы?

Валентина сделала усилие, чтобы любезно ответить:

– Я не заболела, но чувствую себя усталой.

Затем обратившись к доктору Юберу, она сказала:

– Извините меня, мой друг, что наш вечер так быстро закончился, но мне хотелось бы вернуться домой… Жоффруа, – продолжала она, обернувшись к мужу, – отвезите меня, пожалуйста, домой, а потом вы будете свободны и сможете пойти в клуб, если захотите, или лучше в этот «Музыкальный кабачок» вместе с доктором Юбером.

Но гость супругов де Леско запротестовал:

– Спектакль без вас, мои друзья, меня совсем не интересует. Но поскольку вы заболели, мадам, я прошу разрешения вернуться спокойно к себе домой.

Доктор Морис Юбер встал, потребовал пальто в вестибюле, затем, вновь повернувшись к Валентине, спросил:

– Вы извините меня? Я пойду пожать руку моему другу Дервалю.

Молодые люди обменялись сердечным приветствием, и морской офицер своим низким и взволнованным голосом спросил:

– Доктор, вы, как всегда, довольны своей работой? И, как всегда, остаетесь к тому же светским человеком? Черт возьми! Примите мои поздравления! Вы обедали сегодня с очень красивой женщиной!

Сорине-Моруа, который только что был представлен Морису Юберу, прекратил на минуту есть, чтобы спросить его:

– В самом деле! Эта молодая женщина, которую вы сопровождали, восхитительна… Ближе к делу, скажите-ка мне ее имя. Я забыл, где видел ее и супруга. Но действительно, их черты лица мне кого-то напоминают. Я их узнал, не будучи им представленным.

Морис Юбер и не подумал что-то скрывать. Он просто ответил:

– Баронесса и барон де Леско бывают часто в парижском свете, вы можете всегда их встретить здесь. Они мои новые друзья, которыми я дорожу.

Попрощавшись с ними, Морис Юбер удалился.

Спустя несколько минут Валентина и ее супруг сели в свой автомобиль, и шофер, удивленный и одновременно обрадованный, что обед закончился так рано, на большой скорости отвез их домой.

Барон и баронесса де Леско жили на улице Спонтини рядом с Булонским лесом. Специально построенный элегантный особняк, окруженный восхитительным садом с большими тенистыми деревьями, придавал этому месту изящный, скромный и привлекательный вид сельской местности.

Спустя несколько минут после отъезда из ресторана «Лукулл» автомобиль остановился на краю тротуара перед домом.

Едва только барон де Леско вставил ключ в замок ворот садовой решетки, как окна особняка засветились, дверь подъезда отворилась, и с достойным и торжественным видом, одетый в черную ливрею, появился дворецкий Дезире. Он возник перед своими господами, бесстрастный и холодный, как и подобает слуге порядочного дома, и приветствовал их, не выразив никакого удивления. Хороший слуга никогда ничему не удивляется.

Только когда барон задержался в холле особняка, чтобы просмотреть почту, а баронесса быстро поднялась на второй этаж, Дезире осмелился обратиться к своему хозяину:

– Новый грум, которого вы, мсье, наняли в ресторане «Лукулл», уже здесь. Сначала я не поверил ему, но потом он мне показал вашу визитную карточку, и тогда я его устроил… Я полагаю, что мсье видел его рекомендательные письма…

В словах Дезире послышался легкий упрек, но барон де Леско, увлеченный просмотром почты, не уловил его.

– Превосходные рекомендации… превосходные… Ведь мне рекомендовал его Шарль.

Затем он добавил:

– Разбудите меня завтра ровно в восемь утра, я должен пойти по делам.

– Желает ли господин барон, чтобы я помог ему раздеться?

– Не стоит, Дезире. Можете идти спать!

Между тем Валентина, поднявшись в свою комнату, быстро разделась. Оставаясь задумчивой, затаенной, взволнованной до глубины души с тех пор, как она услышала в ресторане цыганскую мелодию «Страстно», баронесса позволила себя раздеть горничной, которая внимательно и усердно распустила тяжелую копну черных волос своей госпожи, причесав ее на ночь.

Она передала Валентине пеньюар и предложила оказать еще какие-нибудь услуги.

– Спасибо, – ответила баронесса. – Вы мне больше не нужны и можете уйти.

Как только горничная удалилась, барон де Леско спросил разрешения войти к супруге.

– Входите, прошу вас, – ответила она.

Барон увидел, что жена уже собиралась лечь спать.

– Извините за беспокойство, – произнес он, – но я пришел узнать, как вы себя чувствуете?

Машинально отеческим поцелуем он прикоснулся ко лбу Валентины, затем, заглядывая ей в глаза, спросил:

– Не заболели ли вы серьезно, моя дорогая?

– Слава Богу, нет, – ответила молодая женщина. – Это простое недомогание. Завтра я буду совершенно здорова…

– Спокойной ночи, Валентина.

– Спокойной ночи, Жоффруа.

Около четверти часа в особняке царила тишина. Валентина была одна на своей отдельной половине; ее спальня, будуар и умывальная комната занимали западную половину особняка и заканчивались террасой, выходящей в большой сад.