Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века - [67]
В декабре 1944 г. комиссия также опросила свидетелей расстрелов в селе Черное Батецкого района, которое находится рядом с Жестяной Горкой. Здесь казни производились в местечке «Боровина» (или «Боровица»), в 150–200 метрах юго-западнее церкви. «Ориентировочно расстреляно немцами двести сорок человек», — был сделан вывод в акте от 3 декабря 1944 г. Комиссии удалось установить, что в 1941 г. немцами были арестованы Антонина Антоновна Ванифантьева (в документе неверно названа Валифантьевой) — учительница из деревни Хрипцы, Иван Иванович Клыгин (в документе неверно назван Клычиным) из деревни Барские Кусони, Тимофей Константинович Артамонов — депутат Черновского сельсовета из деревни Барские Кусони. Все они были расстреляны в Жестяной Горке >[618].
Повторно расследование в 1947 г. было начато в связи с привлечением к ответственности военнопленных генерала К. О. Герцога и бывшего начальника группы полевой жандармерии 38-го корпуса капитана Ф. Г. Мюнха, подозревавшихся в совершении военных преступлений на новгородской земле. Акты о массовом уничтожении советских граждан в деревнях Жестяная Горка и Черное, составленные в 1944 г., были положены в основу расследования>[619], которое вела оперативно-следственная группа МВД СССР. Сотрудники УМГБ по Новгородской области вновь обратились к опросу свидетелей.
Житель Жестяной Горки С. В. Васильев, в доме которого стояли каратели и проводились допросы, сообщил 4 января 1947 г., что затрудняется определить точное число расстрелянных: «Так, например, мне известно, что арестованные житель дер. Капусто>[620] Филин Иван Васильевич, из деревни Дубровки Симан и других деревень были арестованы ни за что, а впоследствии были расстреляны в 1942 г.»>[621]. П. Т. Тимофеева из села Черное свидетельствовала, что «несколько сот людей расстреляно за моим б[ывшим] домом»>[622]. Приговоры в селе Черное приводила в исполнение 438-я группа полевой жандармерии при отделе 1-А 38-го корпуса, начальником которой был обер-лейтенант (позднее — капитан) Ф. Г. Мюнх.
15–16 ноября 1947 г. Новгородская специальная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в Новгородской области и городе Новгороде с участием судебно-медицинской экспертной комиссии произвела раскопку ям-могил в деревнях Жестяная Горка и Черное. В местечке «У Марьиной Рощи» были вскрыты 6 ям-могил, в местечке «Боровина» — 3 ямы-могилы, каждая длиной 5–6 метров, шириной 3–4 метра и глубиной 3 метра. После осмотра и подсчета трупов судебно-медицинская экспертная комиссия пришла к заключению, что «в ямах-могилах у дер[евни] Жестяная Горка зарыто не менее 2600 трупов и в ямах-могилах у дер[евни] Черная (так в документе. — Прим. В. К.) зарыто не менее 1100 трупов»>[623]. Все советские граждане, останки которых были обнаружены в ямах-могилах, погибли насильственной смертью, о чем свидетельствовали следы тяжких телесных повреждений.
Новгородский процесс состоялся в декабре 1947 г. Генерал К. О. Герцог и капитан Ф. Г. Мюнх участвовали в заседаниях суда в числе 19 подсудимых. 18 декабря был зачитан приговор, по которому все они признавались виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьей Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 г. «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников», и приговаривались к заключению в исправительно-трудовой лагерь на 25 лет каждый>[624]. Генерал К. О. Герцог скончался 14 апреля 1948 г. в Воркутинском лагере. Все осужденные, оставшиеся в живых, были репатриированы в ФРГ и ГДР после смерти И. В. Сталина.
Следует отметить, что и в 1944 г., и в 1947 г. было установлено очень мало имен руководителей и исполнителей казней и жертв карателей, при том что общее число убитых было определено как не менее 3,7 тыс. человек (эти данные признаются исследователями и в настоящее время). Необходимость розыска служащих карательных команд заставила сотрудников УКГБ по Новгородской области в середине 1960-х гг. вновь обратиться к изучению трагедии в Батецком районе, поднять документы карателей и опросить свидетелей. К сожалению, как отмечает Б. Н. Ковалев, местные жители не знали почти никого из тех, кого привозили на расправу, и мало чем могли помочь в установлении имен. Большую часть персоналий следователям удалось установить по захваченным документам>[625].
И. В. Скачков, опрошенный 22 ноября 1966 г., сообщил: «Я помню хорошо и был очевидцем, как каратели СД 7 января 1942 г. вели на расстрел арестованных из дер[евни] Дубровки Федорову Наталью, Федорова Анатолия и мужа Федоровой Н. по имени Симон>[626]. <…> На расстрел их вели в послеобеденное время, примерно около трех часов дня. Федорова Наталья и Симон были расстреляны, и Федорову Анатолию удалось из-под расстрела сбежать»>[627]. Лично была очевидцем этого расстрела и сестра И. В. Скачкова М. В. Белинская. Она отметила, что Наталью Филипповну Федорову и Симона Осиповича Буйча расстреляли первыми, причем перед казнью их заставили вырыть яму. Анатолию удалось сбежать, хотя палачи стреляли по нему
