Трагедия в трех актах - [16]

— Любопытно, — сказал он.

— Да. Похоже, сэр Чарлз был прав, а мы все ошибались.

— Да, — кивнул Пуаро, — кажется, мы ошибались… Признаться, мой друг, мне не верилось, что кто-то мог убить этого безобидного старика… Что ж, вероятно, я ошибся… Хотя, понимаете, не исключено, что вторая смерть — просто совпадение. Иногда случаются самые удивительные совпадения! Это говорю вам я, Эркюль Пуаро.

Он помолчал, потом снова задумчиво заговорил:

— Видимо, сэр Чарлз Картрайт интуитивно угадал правду. Он ведь актер… А они так тонко все воспринимают, так впечатлительны, живут чувствами, а не рассудком. Как правило, в жизни это ни к чему хорошему не приводит, но иногда оказывает неоценимую услугу. Кстати, а где сейчас сэр Чарлз?

Мистер Саттертуэйт улыбнулся.

— Могу сказать совершенно точно. Пошел в железнодорожную контору. Мы с ним сегодня возвращаемся в Англию.

— Ага… — многозначительно сказал мосье Пуаро. Его острый, чуть насмешливый взгляд, казалось, спрашивал: «Откуда у нашего славного сэра Чарлза такая прыть? Решил все-таки разыграть роль сыщика-любителя? Или тут что-то другое?»

Мистер Саттертуэйт никак не ответил на этот невысказанный вопрос, но его молчание было столь красноречиво, что мосье Пуаро угадал ответ.

— Понимаю, — сказал он, — Прелестные глазки мадемуазель Литтон Гор играют тут не последнюю роль. Сэр Чарлз руководствуется не только чувством долга, не правда ли?

— Видите ли, мисс Литтон Гор написала ему и просила вернуться.

Пуаро кивнул.

— Любопытно, — сказал он. — Никак не могу понять…

Мистер Саттертуэйт перебил его:

— Нынешних молодых девиц? Стоит ли удивляться? Я тоже их не понимаю. А уж таких, как мисс Литтон Гор…

Тут Пуаро, в свою очередь, прервал его:

— Прошу прощения, я не о том. Мисс Литтон Гор для меня не загадка. Я встречал много таких, как она! Вот вы говорите «нынешние девицы», а по-моему, они… Как бы это сказать?.. Извечный тип.

Мистер Саттертуэйт был немного раздосадован. Ему казалось, что он, и только он, понимает мисс Литтон Гор. А этот нелепый иностранец — что он может знать о молодой девушке, да к тому же англичанке?

— Психология людей… — задумчиво и мечтательно говорил между тем Пуаро. — Что может быть интереснее! Однако знание ее бывает порой весьма опасным оружием.

— Полезным, — поправил мистер Саттертуэйт.

— Возможно. Зависит от того, как посмотреть.

— Ну, мне, пожалуй, пора, — нерешительно сказал мистер Саттертуэйт, поднимаясь со скамьи. Он был немного разочарован — рыбка не клюнула на его наживку. Да-а, на этот раз его психологический расчет оказался неверным. — Приятного вам отдыха.

— Благодарю вас.

— Будете в Лондоне, навестите меня. Вот мой адрес. — Мистер Саттертуэйт протянул мосье Пуаро свою визитную карточку.

— Благодарю вас, мистер Саттертуэйт. Вы так любезны. Буду чрезвычайно рад повидать вас.

— В таком случае позвольте откланяться.

— Прощайте, мистер Саттертуэйт, и bon voyage![12]

Мистер Саттертуэйт удалился. Пуаро задумчиво смотрел ему вслед, потом отвернулся и устремил взгляд в голубую даль Средиземного моря.

Минут десять он просидел совершенно неподвижно, созерцая морскую гладь.

— Мамочка, я уже посмотрела на море. Чем мне теперь заняться? — вдруг услышал он голос английской девочки.

— Весьма уместный вопрос, — пробормотал про себя Пуаро, поднялся и неторопливо зашагал прочь.

Направлялся он в отделение поездов дальнего следования.

Глава 2 Исчезновение дворецкого

Сэр Чарлз и мистер Саттертуэйт сидели в кабинете полковника Джонсона. Начальник полиции был высок, краснолиц, с громоподобным голосом и открытым взглядом.

Полковник с явным удовольствием приветствовал мистера Саттертуэйта, а уж при виде сэра Чарлза Картрайта он просто не мог сдержать восторга.

— Моя супруга — заядлая театралка. Она ваша поклонница. Как это говорят американцы? Фанатка? Да-да, именно так их называют — фанаты. Я и сам не прочь посмотреть хорошую добротную пьесу, знаете, без всяких там современных вывертов. Нынче ведь на сцене играют бог знает что — тьфу!

Сэр Чарлз, который никоим образом не мог принять упрек полковника на свой счет, ибо никогда не играл в пьесах, способных оскорбить хороший вкус, держался со свойственной ему изящной непринужденностью. Когда он упомянул о цели их визита, полковник Джонсон с любезной готовностью рассказал им все, что было известно ему самому.

— Стало быть, он ваш друг? Какое несчастье. Какое непоправимое несчастье! У нас он пользовался большой известностью. Говорят, у него превосходный санаторий, да и сам сэр Бартоломью был отличнейший малый. А уж о том, какой он знаменитый доктор, и говорить нечего. Благородный, великодушный, его все так уважали. Кому бы пришло в голову, что его могут убить! Но это именно убийство. Предполагать самоубийство нет никаких оснований, а о несчастном случае и речи быть не может.

— Мы с мистером Саттертуэйтом только что из-за границы, — сказал сэр Чарлз, — и ничего толком не знаем. Так, кое-что из газет да разные слухи.

— И вы, стало быть, хотите узнать все как можно подробнее? Ну что ж, я расскажу вам, как обстоят дела. Думаю, прежде всего нам надо взяться за поиски дворецкого. Он появился тут совсем недавно, сэр Бартоломью нанял его недели две назад. После убийства он сразу исчез.., испарился, как дым. Подозрительно, правда?