Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? Правда Сталина - [24]

По всем своим основным параметрам mo было одно из самых трагических заблуждений военной мысли первой половины ХХ в. Несмотря на то что в последующих главах нам еще предстоит весьма подробно поговорить об этом, тем не менее, забегам вперед, уже здесь стоит отметить, что по большому-то счету корень трагедии 22 июня 1941 г. именно в этом заблуждении. Как известно, вначале всегда бывает Слово…

К глубокому сожалению, это трагическое заблуждение не только не было преодолено, не только не было нереосмыслено, но, что хуже всего, оно оказалось воспроизведено в одном из самых наинеумеснтнейших мифов в истории войны — мифе о том, как Жуков еще 15 мая 1941 г. докладывал Сталину якобы гениальный план по нанесению превентивного удара по Германии, а тот, видите ли, ему да Тимошенко чуть головы не посворачивал.

Едва ли не с пеной у рта некоторые исследователи и сейчас пытаются настаивать на некоей достоверности этого полноcmью беспочвенного, как увидим из дальнейшего, мифа.

Видать, невдомек любезным, что они не столько жукоеский миф тиражируют, — Георгий Константинович запустил его на орбиту в силу своих соображений, о которых будет сказано отдельно, — сколько воспроизводят чаяния гитлеровских генералов…

Что mym поделаешь — свобода мнений в науке, однако…

Наиболее полно об этом знали с 1938 г., когда в свет вышла книга будущего генерал-фельдмаршала и командующего группой армий «Север», большого авторитета в германской военной науке того времени Вильгельма Йозефа фон Лееба (на момент издания книги — генерал-лейтенанта) — «Оборона»[62].

Как уже отмечалось выше, тщательное наблюдение за взглядами генералитета наиболее вероятного главного противника по вопросам стратегии и тактики является одной из приоритетнейших задач военной разведки и аналитических подразделений Генштаба.

Тем более что подобные взгляды германского генералитета были известны и до 1938 г. — например, труды того же фон Лееба переводились на русский язык и ранее, и даже использовались при составлении советского Полевого Устава в середине 30-х гг. ХХ в.

Именно потому, что все это действительно было хорошо известна, и не только генералам, Сталин и не разрешил подводить к границе все войска, на чем, между прочим, весьма рьяно настаивали Тимошенко и Жуков, а приказал рассредоточить их на глубину до 400 км вглубь советской территории.

В этой связи еще раз хочу напомнить, что Сталин за семь с лишним месяцев до войны ясно и четко определил суть дислокации наших войск на западных границах — «нужен могучий заслон вдоль их (т. е. границ. — А. М.) с приведенными в боевую готовность оперативными группировками войск в ближнем, но… не ближайшем тылу».

Эта и есть свидетельства того, что знавший о вышеуказанных взглядах командования вермахта Сталин со стратегической точки зрения абсолютно верно сформулировал суть оборонительной дислокации наших войск. Известно было об этом и Генштабу, и Наркомату обороны, так как глава последнего маршал Тимошенко присутствовал при том указании.

…Неисповедимы все-таки крутые зигзаги маршальской памяmи. Отдавая уже в послевоенное время должное этому решению Сталина, мвршал Жуков и в мемуарах, и в приватных беседах со многими известными людьми неизменно рассказывал всем о своих (совместно с Тимошенко) якобы безуспешных попытках получить разрешение на выдвижение войск к границам.

Так, на стр. 25 второю тома своих «Вестмннаний и размышлений» Жукав пишет: «В последние годы принято обвинять И. В. Сталина в том, что он не отдал указаний о подтягивании основных сил наших войск из глубины страны для встречи и ompoженля удара врага. Не берусь утверждать, что могло бы получитьсяв таком случае — хуже или лучше. Вполне возможно, чтонаши войска, будучи недостаточно обеспеченными противотанковыми и противовоздушными средствами обороны, обладая меньшей подвижностью,чем войска противника, невыдержали бы рассекающих мощных ударов бронетанковых сил врага и могли оказалось в таком же тяжелом положении, в каком оказались некоторы армии приграничных округов (к глубокому сожалению, войска и так их не выдержали, но в том их вины нет.— А. М.). И еще неизвестно, кан тогда в последующем сложиласьбыобстановка под Москвой, Ленинградом и на юге страны.

К этому сюдует добавить, что гитлеравское кемандование серьезно рассчитывало на то, что мы подтянем ближе к государственной границе главные силы фронтов, где противникпредполагал их окружить и уничтожить. Это была главная цель плана «Барбаросса» в начале войны»[63].

Честно говоря, трудно утверждать, тем более однозначно,— зачем маршалу понадобилось писать такое, особенно в первой части вышепроцитированного. Ведь кому-кому, но ему-то, именно ему, моршалу Жукову, прекросно было известно, что направлленная им как начальником Генштаба директива от 13 мая 1941 г. о выдвижении войск внутренних военных округов в приграничные была санкционирована именно Столиным[64]. Зачем на пустом месте бросать тень на Сталина? Уж если и нужно было затрагивать этот аспект, то речь должна была идти не о том, что-де Сталин якобы не дал указаний о подтягивании основных сил наших войск из глубины страны — это заведомая ложь, — а только о там, что речь тогда шла о том, где и как их размещать, то есть ближе к границе или подальше от нее. На первом варианте настаивали Тимошенко и Жуков. На втором — Сталин, оказавшийся, как и всегда, прав в своей обоснованной точным знанием дальновидности…