Трагедии. Сонеты - [109]

Шрифт
Интервал

(В сторону, Банко.)

Ну, как твои надежды, основатель
Династии! Действительно ведь я —
Кавдорский тан?

Банко(в сторону, Макбету)

На этом основанье
Ты мог бы о короне возмечтать.
Но духи лжи, готовя нашу гибель,
Сперва подобьем правды манят нас,
Чтоб уничтожить тяжестью последствий.

(Обращается к Россу и Ангусу.)

Послушайте…

(Отходит.)


Макбет(в сторону)

Две истины сбылись,
Вводящие к предвестью высшей власти.
Начало есть.

(Россу и Ангусу.)

Спасибо, господа!

(В сторону.)

Те сверхъестественные поощренья
Не могут быть ни к худу, ни к добру.
Они не к худу: в этих предсказаньях
Скрывалась правда. Я кавдорский тан.
Они не могут быть к добру: иначе
Я б разве мог внушеньям уступать,
Которых ужас волосы мне дыбит
И заставляет сердце в ребра бить?
Воображаемые страхи хуже
Действительных. Я весь оледенел
При допущенье этого убийства,
И жизнь передо мной заслонена
Плодом воображенья, небылицей.

Банко(Россу и Ангусу)

Вы видите, как он ушел в себя.

Макбет(в сторону)

Когда судьба мне хочет дать корону,
Пусть и дает без помощи моей.

Банко

Он должен к новой почести привыкнуть.
Ее, как платье, надо обносить.

Макбет(в сторону)

Ах, будь что будет! Всякий день пройдет,
Какой бы он ни принял оборот.

Банко

Мы дожидаемся, Макбет достойный.

Макбет

Простите, господа. Я вспоминал
Упущенное. Ваши одолженья
Я на страницах сердца запишу,
Которые читаю ежедневно.
Пойдемте к королю.

(В сторону, Банко.)

В досужий час
О случае подумай. Будет время,
Поговорим об этом по душам.

Банко(в сторону, Макбету)

С готовностью!

Макбет(в сторону, Банко)

А до тех пор ни слова!
Идем, друзья.

Уходят.

Сцена четвертая

Форрес. Комната во дворце. Трубы.

Входят Дункан, Малькольм, Дональбайн, Ленокс и свита.


Дункан

Казнен Кавдор? Вернулись верховые,
Отвезшие приказ?

Малькольм

Нет, государь.
Но мне сказал свидетель смерти тана,
Что он во всем покаялся, просил
У вашего величества прощенья
И умер с миром. Жизнь он завершил
Достойнее, чем прожил. Он скончался
В сознанье неизбежности конца
И с жизнью, как с игрушкой, распростился.

Дункан

Вот как обманчив внешний вид людей!
Ведь человеку этому я верил
Неограниченно.

Входят Макбет, Банко, Росс и Ангус.

Любезный брат!
Я б не хотел прослыть неблагодарным,
Но за полетом подвигов твоих
Моей признательности не угнаться.
Несоответственно велик размер
Твоих заслуг, и равной нет награды.
Сам на себя пеняй и не досадуй.

Макбет

Я вашему величеству служу
Из верности престолу, вот и плата.
Быть господином — дело короля,
Долг подданного — быть слугой и сыном
И вместе с остальными делать все,
Что требуется честью и любовью.

Дункан

Желанный гость! Тебя я возвышал
И буду возвеличивать и дальше. —
Здорово, благородный Банко! Будь
Не меньшим гостем по своим заслугам.
Дай к сердцу крепко я тебя прижму.

Банко

Пущу я корень в нем, плоды все — ваши.

Дункан

Мне высказаться слезы не дают.
От преизбытка радости я плачу.
Друзья, соратники и сыновья,
Ближайшие из приближенных, знайте:
Мы право на престол передаем
В наследство сыну старшему, Малькольму,
Который этим самым возведен
В сан принца Комберленда.[119] Я прибавлю:
С ним наряду, подобно блеску звезд,
Осыплем почестями всех достойных.
Макбет, мы едем в Инвернес к тебе
В залог скрепленья нашей тесной дружбы.

Макбет

Часы, потраченные не на вас, —
Не отдых, а тяжелая работа.
Чтоб эту радость возвестить жене,
Поеду сам вперед.

Дункан

Мой тан кавдорский!

Макбет(в сторону)

Принц Комберленд мне преграждает путь.
Я должен пасть или перешагнуть.
О звезды, не глядите в душу мне,
Такие вожделенья там на дне!
Как ни страшило б это, все равно,
Закрыв глаза, свершу, что суждено.

(Уходит.)


Дункан

Ты, Банко, прав. Я им не нахвалюсь.
Храбрец Макбет мой — пир души и праздник.
Поедем вслед. Он ускакал вперед,
Чтоб приготовить встречу порадушней.
Да, это несравненный человек.

Уходят.

Сцена пятая

Инвернес. Комната в замке Макбета.

Входит леди Макбет, читая письмо.


Леди Макбет. «Я встретил их в счастливый день и удостоверился, что знание их безмерно. Мне не терпелось расспросить их поподробнее, но они улетучились в воздухе. Пока я стоял, пораженный виденным, явились люди от короля, назвавшие меня кавдорским таном, точь-в-точь как незадолго перед тем величали меня эти вещие сестры, перенеся в более отдаленное будущее восклицанием: «Хвала тебе, будущий король!» Я счел долгом сообщить тебе это, дорогая участница моего торжества, чтобы по неведению ты не лишилась доли ожидающей тебя радости. Сложи это в сердце своем и прощай».

Да, ты гламисский и кавдорский тан
И будешь тем, что рок сулил, но слишком
Пропитан молоком сердечных чувств,
Чтоб действовать. Ты полон честолюбья.
Но ты б хотел, не замаравши рук,
Возвыситься и согрешить безгрешно.
Мошенничать не станешь ты в игре,
Но выигрыш бесчестный ты присвоишь.
И ты колеблешься не потому,
Что ты противник зла, а потому, что
Боишься сделать зло своей рукой.
Спеши домой! Я неотступно в уши
Начну тебе о мужестве трубить
И языком разрушу все преграды
Между тобой и золотым венцом,
Который на тебя возложен свыше
Как бы заранее.

Входит слуга.

Что скажешь ты?

Слуга

Король к нам едет.

Леди Макбет

Что за вздор! А разве
Твой господин не с ним? Тогда бы он
Распорядился о приготовленьях.

Слуга

Макбет сейчас приедет сам. Гонец
Сказал, что обогнал его в дороге.

Еще от автора Уильям Шекспир
Макбет

Шекспир — одно из чудес света, которым не перестаешь удивляться: чем более зрелым становится человечество в духовном отношении, тем больше открывает оно глубин в творчестве Шекспира. Десятки, сотни жизненных положений, в каких оказываются люди, были точно уловлены и запечатлены Шекспиром в его пьесах.«Макбет» (1606) — одно из высочайших достижений драматурга в жанре трагедии. В этом произведении Шекспир с поразительным мастерством являет анатомию человеческой подлости, он показывает неотвратимость грядущего падения того, кто хоть однажды поступился своей совестью.


Сонеты

Шекспира-поэта очень высоко оценили уже знатоки литературы, жившие в его время. Они уподобляли Шекспира великим писателям античности. Большей похвалы нельзя было придумать в эпоху Возрождения, когда искусство античности считалось высшим образцом. «…Если бы музы знали по-английски, они стали бы творить изящными фразами Шекспира», — писал о поэте его современник Франсиз Мерез. Позднее, в XIX веке, сонетами Шекспира восхищался Джон Китс: «…Они полны прекрасных вещей, сказанных как бы непреднамеренно, и отличаются глубиной поэтических образов».В настоящем издании загадочные, волнующие своей красотой «Сонеты» Уильяма Шекспира представлены в переводе замечательного поэта и переводчика С. Я. Маршака.


Ричард III

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ромео и Джульетта

Трагедия Шекспира в переводе Татьяны Львовны Щепкиной-Куперник.Примечания к тексту составлены А. Смирновым.


Много шума из ничего

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поэмы

В эту книгу вошли не слишком известные широкому читателю поэмы в русских переводах Золотого и Серебряного века. «Венера и Адонис» и «Лукреция» считаются, бесспорно, шекспировскими поэмами, что же касается поэм «Страстный пилигрим», «Феникс и голубка», «Жалоба влюбленной», тут авторство Шекспира сомнительно, хотя и отрицать его с полной уверенностью нельзя.


Рекомендуем почитать
Бунт. Вне закона [Пьеса]

Из сборника-альманаха «1921» «Серапионовых братьев».


Мутанты

Время действия — конец 80-х прошлого века. Места действия: первый акт — Санкт-Петербург, второй — Тель-Авив.Пересказать коротко эту пьесу — все равно, что коротко пересказать прогулку по джунглям: слишком много нюансов. Эта пьеса для тех, кого занимает судьба художника в этом лучшем из миров.Наум (48 лет), художник, с молодой женой Лизой (21 лет) эмигрирует из России в Израиль. Прощальную ночь перед отъездом проводит на квартире у первой жены Валерии (45 лет) и сына (18 лет).Все еще помнят: был Советский Союз.


Больше нет смысла

Хотите считать меня психопаткой? -Окей. Хотите считать меня суицидально-больной? -Замётано. Что, скажите по поводу, того, что у меня раздвоение личности? -Отлично. А, что насчёт моего эгоизма, и вообще в целом плохого отношения к людям? -Ха. Ладно, всё это то, что вы обо мне подумаете или уже думаете, но я думаю, что судить человека нельзя по каким-то плохим поступкам, или например: Представьте себе ситуацию, вы потеряли всё! Ваши родители умерли, что же дальше? Как дальше жить? Думаю, у любого первая мысль была бы такой « Я не хочу жить».


Теперь мы будем хорошими

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вариации на смерть Троцкого

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Аншлаг (История одного покушения)

События чеховской «Чайки» происходили в конце ХIХ века. А ныне, уже в ХХI веке, оказалось, что настроения, страсти и судьбы людей того времени удивительно злободневны и актуальны сегодня. В эпоху олигархов и гламура, в эпоху переоценки ценностей и новых взглядов на привычные, казалось бы, будни…Спектакль «Аншлаг» по пьесе одного из наиболее популярных на постсоветском пространстве драматурга-одессита Александра Марданя как раз и воплощает в себе все то, что неразрывно связывает век позапрошлый с веком нынешним.


Шах-наме

Поэма Фирдоуси «Шах-наме» («Книга царей») — это чудесный поэтический эпос, состоящий из 55 тысяч бейтов (двустиший), в которых причудливо переплелись в извечной борьбе темы славы и позора, любви и ненависти, света и тьмы, дружбы и вражды, смерти и жизни, победы и поражения. Это повествование мудреца из Туса о легендарной династии Пишдадидов и перипетиях истории Киянидов, уходящие в глубь истории Ирана через мифы и легенды.В качестве источников для создания поэмы автор использовал легенды о первых шахах Ирана, сказания о богатырях-героях, на которые опирался иранский трон эпоху династии Ахеменидов (VI–IV века до н. э.), реальные события и легенды, связанные с пребыванием в Иране Александра Македонского.


Корабль дураков. Похвала глупости. Навозник гонится за орлом. Разговоры запросто. Письма тёмных людей. Диалоги

В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков.


Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».