Траектория - [2]

Мизеров покровительственно улыбается.

— Лариса Михайловна, вы не совсем правильно меня поняли. Случайностей много. Тот не туда ступил, этот каску поленился надеть, а руководители за все в ответе. Нет, мы их, разумеется, наказываем, но ведь нормального производственного риска не избежишь,

— Отсутствие ограждений вы считаете нормальным производственным риском?

— Разумеемся, нет. Прораба Дербеко я не оправдываю. Тут его прямая вина, но и пострадавшему следовало быть поосторожней.

— Погибшему,— уточняю я, чем вызываю гримасу легкого раздражения на лице Мизерова.— К тому же Хохлова забыли проинструктировать по технике безопасности.

Борис Васильевич согласно кивает.

— Явное упущение. Ума не приложу, как Дербеко не проследил, чтобы Хохлов расписался в журнале? .

— Вы убеждены, что упущение только в этом?

— Дербеко — опытный строитель. Не думаю, чтобы он мог допустить к работе без инструктажа.

— А без медицинской справки?

Лицо Мизерова становится тревожно-сосредоточенным, как у водителя, идущего на рискованный обгон. Он бросает короткий, но пристальный взгляд па главного инженера. Тот отводит глаза.

— Как пи прискорбно, Дербеко и тут не доглядел,— качает головой Мизеров с таким видом, словно отдает на заклание лучшего друга.

Спрашиваю главного инженера:

— Федор Афанасьевич, вы тоже так считаете?

— Лариса Михайловна,— вместо Омелина отвечает его начальник.— О чем сейчас говорить? Как бы мы ни считали, технический инспектор профсоюза пришел к выводу, что непосредственный виновник несчастного случая — Дербеко.

— Технический инспектор указывает и на отсутствие надлежащего контроля с вашей стороны,— напоминаю я.

— Что ж, мы не снимаем с себя моральной ответственности. Ни я, ни Федор Афанасьевич. Придется быть вдвое жестче и требовательней. Прораб уже наказан моей властью: объявлен строгий выговор, лишен всех видов поощрений. Но, разумеется, и мы с главным инженером не остались без взысканий. Теперь на каждом совещании будут нас поминать,— сокрушенно говорит Мизеров и косится на часы, давая понять, что я отнимаю время у очень занятого человека.

— Значит, чувствуете за собой лишь моральную ответственность?

Спрашиваю, а сама смотрю на Омелина. Тот продолжает разглядывать лежащий перед ним чистый лист бумаги.

Снова вместо главного инженера отвечает Мизеров:

— Мы сделали все, чтобы хоть как-то облегчить положение семьи Хохлова. Всеми правдами и неправдами выбили для его жены и детей трехкомнатную квартиру в доме улучшенной планировки. Сами понимаете, как это было сложно: он же не наш работник. Взяли на себя расходы по похоронам…

Вижу, что он опять косится на часы.

— Как найти дом, где погиб Хохлов?

— А-а-а? — вопросительно тянет Мизеров.

— Необходимо осмотреть место происшествия и допросить Дербеко.

— Понимаю,— встревоженно говорит он, потом называет адрес...

На крыльце спохватываюсь. Вот растяпа! Опять варежки забыла! Вбегаю я приемную и слышу конец фразы, доносящейся из селектора: «...быстренько найдите мне Дербеко!»

Так и есть! Мои пуховые варежки спокойно лежат на стуле я ждут хозяйку. .

3.

Прокурорская «Волга» прижимается к сугробу, пропуская выезжающий из распахнутых ворот длинный панелевоз, и, плавно покачиваясь па ледяных выбоинах, катит к девятиэтажке.

— Подожди, пожалуйста, я быстро,— прошу водителя.

Территория стройки пустынна, и, несмотря на залежи бетонных плит, блоков, торчащие из снега доски и трубы, создается впечатление, что нога человека здесь не ступала. Холодный ветер кружит поземку, гремит плохо прибитым к степе вагончика листом железа с облупившимися буквами, призывающими соблюдать правила безопасности работ, подвывает в пустых глазницах неостекленных окон, врывается с подъезды. Чувство арктического одиночества исчезает, когда из-за угла появляется невысокий пожилой мужчина в огромных серых валенках, ватных штанах, телогрейке и желтой пластмассовой каске, косо сидящей поверх шапки с завязанными под подбородком ушами. Он, уставившись глазами в землю, тянет за собой доску. Притопывая, чтобы как-то погреть ноги, жду его приближения. Взгляд мужчины упирается в мои сапожки, и он озадаченно поднимает красное от ветра лицо.

Спрашиваю, где у них произошел несчастный случай. Мужчина внимательно оглядывает меня:

— Очередное расследование?.. Пойдемте, покажу.

Остановившись перед дверным проемом подъезда, поясняет:

— Здесь... С четвертого этажа.

Слежу за брезентовой рукавицей, как бы прочертившей в воздухе траекторию падения, смотрю на припорошенный снегом бетонный пол. Неожиданный порыв ветра взвивает снег, обнажал застывшую бурую лужицу.

— Сюда и упал,— тихо произносит мужчина.— «Скорая» примчалась, а он уже все...

В вагончике жарко от раскаленной добела спирали мощного калорифера. Распахиваю шубу и всем телом впитываю горячий сухой воздух.

— Проходите, не стесняйтесь! — весело встречает меня здоровенный кудрявый парень.— Компанию составите!

Сидящий рядом с ним за столом худощавый горбоносый мужчина толкает его в бок локтем:

— Кончай. Может, человек из треста.

— Я не из треста.

Парень с размаху хлопает горбоносого по спине.

— Вечно ты всех боишься!.. Садитесь, девушка.