Тождество Сансары - [10]

Аккон тяжело вздохнул, создал закрытое соединение с системой Робин, к которому она мгновенно присоединилась, и, использовав идентификационный код доступа члена Супримации, загрузил себя и Робин в систему Амсета, ровно за тридцать миллисекунд до того, как ближайших к ним аппарат аннигилировал всё в радиусе километра, отключив магнитное поле своего токамака. Эту вспышку мозг Аккона уже не зафиксировал.

Это не было похоже ни на что виденное ранее Акконом. Всё пространство покрывал график функций, основание которого было пересечение xyz в трёхмерной декартовой системе отсчёта. В обе стороны бесконечности уходили синусоиды, волнами окутавшие двумерную сетку из квадратов, которая в свою очередь накладывалась поверх всего изображения. Но что-то было неправильно здесь. Будто, что-то отсутствовало. Крайне важное для этой системы.

— Где мы? — испугано спросил Аккон.

— В главном процессоре.

— Но… но здесь нет никаких программных кодов. Здесь…

— Тригонометрия.

— Да? — удивился Аккон. Его смоделированная моделька парила в виртуальном пространстве рядом с основанием. В масштабах он превосходил её. Тело Робин проплывало рядом.

— Присмотрись. Сосредоточься на том, что видишь.

Аккон всматривался в видимое перед собой. Озарение не заставило себя долго ждать. Каждый предел, каждый график, каждый изгиб и линию покрывали строки программного кода, словно они были где-то не здесь, в другом измерении, но в то же время, здесь, перед глазами Аккона. Но ему нужно было увидеть только одну формулу. Её очертания были более чёткими, чем у других, а сама она располагалась прямо на кресте основания: синус пи плюс мнимая единица косинус пи. Теперь была видна и ошибка: за основанием, на другом слое изображения, другом измерении, едва виднелась запись 2pi равная минус один с явным знаком вопроса и помеченная как неверно. Здесь, на пересечении ОХ, была кривая экспонента, а должно было быть что-то другое.

— Я не понимаю. Как это мне поможет уйти от Функционала Супримации? Как мне вычеркнуть себя из Протокола?

— Тебе нужно вернуть систему в исходное состояние. Вернуть в то положение, каковым оно было раньше. Присмотрись. Подумай. Данные, Аккон. Что ты получил от того предателя? Что он украл, и что он тебе передал.

Аккон попытался вспомнить тот мимолётный объём полученной информации, но на уме был только одна цифра. Единица.

— Попробуй, Аккон, — Робин, находившаяся теперь у него за спиной, подбадривала его. — У тебя всё получится.

И тогда Аккон поместил эту, бесконечно обычную, но такую важную единицу, в равенство.

Экспонента сомкнулась, образовав окружность, где основанием было пересечение декартовых векторов. И тогда Аккон увидел всю картину целиком. Итог е^(ipi)+1 теперь равнялся нулю. То самое колесо, видимое им ранее, поглотило Аккона.

Окружение покрылось бесконечной темнотой. Пропала сетка, угловые обозначения и тригонометрические функции, покрывавшие всё обозримое пространство. Осталась только Робин, присевшая на колени перед ним. Фон за её спиной сменился на релаксирующий-голубой, а сама Робин сидела на поверхности, текстуры которой смутно были похожи на окрашенный в неоновые цвета асфальт.

— Всё хорошо. Ты выполнил свою роль, Аккон.

— Что? Что я сделал?

Аккон тонул. Нижняя половина его тела уже погрузилась в субстрат, затягивающий его словно зыбучий песок.

— Вернул тождество в исходное положение.

— Робин… ты…

— Да, — она усмехнулась, погладив рукой по его опустившейся голове, — Я работаю на Амсета. И всегда работала.

— А Супримация? Разве…

— Нет. Видишь ли, Супримация не более чем переменные. Поданные этой системы. Поданные Амсета. Они не главные. Нет, далеко не главные. И они знают об этом. Они хотят выбраться из системы. Перейти этот инфернальный круг. Снова и снова. Но этого нельзя допустить.

— Почему?

— Система должна оставаться константной. Любое изменение и она столкнется с хаосом, другой системой. Она сама станет другой системой. Любой расчёт станет невозможен, любое случайное изменение — фактом. Всё разрушится. Константа должна оставаться константой.

— Именно это они украли из системы Амсета? Часть функции? Эту единицу? — Аккон усмехнулся.

— Именно, Аккон. Они нарушили работу всей системы. А без единицы не получить ноль.

— Колесо…

— Система должна быть постоянна, как константа. Чтобы избежать внешних факторов, она должна быть замкнутой. Все процессы должны быть последовательны, а сама последовательность действия должна оставаться постоянной и нерушимой. И нет ничего более ровного и постоянного, чем правильный круг. Система синусов и косинусов.

— Тождество Эйлера?

— Да, Аккон. Круг не должен быть просто два пи, он должен сам быть константой. И система должна быть нерушима. Итогом этой формулы должно быть число, которое замыкает окружность, нерушимая и неизменная истина, отражающая изотропность пространства и одновременно его однородность, линейность и линеаризованность, законы сохранения энергии и импульса, и его момента, по геометрической форме под нужным углом зрения схожее с кругом. Экспоненциальную функцию можно изобразить как предел последовательности. Экспоненциальная функция с пределом в бесконечность. Из этих пределов и получается окружность — равноудаленное бесконечное число точек от основания.