Товарищ милиция - [6]

Пришла однажды на участок некая гражданка Сатрутдинова. «Муж пьянствует, — пожаловалась она, — скандалит. Жить невозможно». Жалоба не осталась без внимания. На квартире побывали дружинники, убедились в том, что Сатрутдинов пьет и бесчинствует. На следующий день члены общественного суда пригласили этого дебошира к себе. Он не пришел, почувствовал, что пощады не будет. Вызвали вторично, и ему ничего не оставалось делать, как явиться. Заседание проходило бурно, а когда оно закончилось, Сатрутдинов зашел в кабинет Позднякова. Вспотевший и бледный, он устало присел на стул.

— Ну как? — спросил Поздняков.

— Худо. С ними там не поспоришь. Думать надо, как жить дальше…

— Думай, думай. Хуже будет, если за тебя решат другие.

Через несколько дней, встретив на улице Сатрутдинову, Поздняков поинтересовался, как ведет себя ее муж.

— Сидит, переживает…

— Ну-ну. Пусть. Передайте ему, что мы еще не раз поинтересуемся, как он все-таки решил жить дальше.

Сатрутдинов исправился. Так было и с Мартюшевыми, о пьяном разгуле которых часто сообщали Позднякову дружинники. Он и сам неоднократно заходил в этот дом и всегда сталкивался с грубыми нарушениями норм общественной жизни. Трижды обсуждали супругов Мартюшевых и их сыновей на заседаниях совета, сообщали о их недостойном поведении по месту работы, и уже совсем стало казаться, что они неисправимы.

Но общественники не отступали. Они по-прежнему посещали неблагополучную семью, вели беседы, прибегали к административным мерам наказания, и наконец Мартюшевы поняли, что жить дальше так нельзя, да и общественность не позволит.

На июльское заседание совета их пригласили уже не для обсуждения, а чтобы сообщить о доверии, огласить решение о снятии с профилактического учета. Активисты видели, как трудно было этим людям выразить свою благодарность за ту помощь, которую оказала им общественность.

— Пожалуй, самым главным итогом профилактической работы совета, — вслух размышляет Поздняков, — явилось то, что ни один из правонарушителей не обсуждался повторно. О снятых с учета мы уже не беспокоимся. Как видите, возможности общественного совета огромны и очень высок его авторитет. А какую большую роль сыграли его самые различные предупредительные меры! Исключены случаи самогоноварения. В школе, где случались кражи в раздевалке, обеспечена охрана одежды. В магазинах ни один продавец не отпустит спиртные напитки в неположенное время, не продаст подростку вино или сигареты. Родители или старшие по подъездам не позволят ребятам быть на улице позже десяти часов… Забота о многодетных семьях тоже дело членов совета. Они и ремонта квартиры добьются первоочередного, и материальной помощи, и уж конечно проследят за тем, чтобы глава семьи всю зарплату приносил домой.

Поздняков говорит быстро, почти скороговоркой, — такая у него манера. Как будто хочет скорее сказать обо всем. Участок, закрепленный за ним, сложен. Здесь проживает около десяти тысяч жителей. Территория микрорайона обширна. Есть тут и продовольственные магазины, и кафе, и пивной бар, и парк. Всюду надо побывать. Ждут помощи и сотрудники уголовного розыска. И с многочисленными активистами тоже должен быть постоянный контакт. И подготовка к занятиям в университете — ведь он студент-заочник юрфака. А семья! Не успела подрасти дочка — родился сын…

В доме на улице Чайковского снова ярко вспыхнули огни опорного пункта. Не считаясь со временем, приходят сюда после рабочего дня люди, которые чувствуют личную ответственность за образцовый порядок и высокую культуру в своем микрорайоне.

В. Чесноков ЗЕЛЕНЫЙ СВЕТ

Это было лет пятнадцать назад, но запомнилось на всю жизнь.

В тот вечер молодой лейтенант Григорий Андреевич Галка был на линии и вернулся домой усталый. Не успел он переодеться, как срочно вызвали в отдел. Жена на ходу положила в карман сверток с едой: вдруг опять до утра…

Начальник отдела как-то особенно внимательно осмотрел лейтенанта. Галка смутился: был он в телогрейке, в кирзовых сапогах и видавшей виды кепке, словом, не по форме. Приготовился получить замечание.

— Очень хорошо выглядишь, — улыбаясь, заговорил начальник. — Домой не надо возвращаться. Через несколько минут поезд, а в нем, по всем предположениям, человек, которого ищут. Понимаешь, люди все заняты, тебе придется одному. Надо задержать преступника. — Начальник кратко перечислил приметы преступника и спросил: — Вопросы есть? Нет. Действуй. Прошу только тихо и осторожно.

Галка вышел на привокзальную площадь и растворился в толпе. В общем вагоне, куда он сел, долго искал место, но так и не нашел, зато пассажиров почти каждого увидел в лицо. Потом он осмотрел еще несколько вагонов и в одном встретил того, кого искал. Сидит на боковой полке и смотрит в окно. Серая кепка лежит на коленях, в руках трубочкой газета.

Поезд подходил к станции. За окном показались огни. Галка подошел к преступнику, загородил его от пассажиров. Почувствовав неладное, тот обернулся. Лейтенант наклонился и тихо сказал:

— Все, Куликов, приехали. Сидите спокойно. Сейчас станция, нам выходить. Только, пожалуйста, без глупостей.

Человек сидел молча и глядел на Галку, точно стараясь понять, откуда он знает его.