Товарищ милиция - [18]

По почерку судя, действовал Цыган. Но взять его непросто. Может пойти на любую крайность. Это хитрый и коварный преступник.

К работникам уголовного розыска из Перми присоединился подполковник Алексей Иванович Парфентьев[2].

Оперативное совещание закончилось. Лядов открыл окно кабинета. В домах через улицу огней почти не было — люди спали.

За вечер наговорились, и теперь хотелось помолчать, как это бывает перед дальней дорогой. Завтрашний день, по расчетам подполковника Парфентьева, должен быть решающим. Он еще раз прошелся в памяти по всем намеченным операциям и, повернувшись к Лядову, сказал:

— Иди-ка, Валентин Васильевич, отдыхай, от тебя в операции будет зависеть завтра, а точнее уже сегодня, многое.

— Иду.

Пришли с донесением. Подполковник набросил плащ и тихо исчез в ночи.

Из окна доме, к которому он подошел, лил яркий свет. Ночь от этого казалась еще черней.

Через открытое окно доносились приглушенные пьяные голоса.

Выбросив в окно окурок, Цыган задержал взгляд на плотном кусте сирени, который сонливо заглядывал в дом. Что это? Куст зашевелил ветками! Цыган некоторое время настороженно вглядывался в темноту — показалось. Резко захлопнул створки.

— Ша-а, алкаши! Кто открывал окно? Кыш! Да не разом.

Все словно протрезвели, исчезла пьяная развязность, заблестели испугом глаза.

— А ну замри, проверю вначале сам.

Цыган скрылся в темном проеме двери. Вскоре он снова вошел в дом, и там погас свет.

Хотелось спать. Глаза слипались. Но вот во дворе хрипло заголосил «петух». Лейтенант Мушников услышал ответный «петушиный» крик и вместе с напарником вышел из засады. Вчетвером вошли в дом. Как и предполагалось, сложнее всего оказалось с Цыганом. Он сорвался с лежанки и бросился в окно. В руке блеснул нож. Но уйти не удалось. У окна его тоже ждали.

Голубоглазый старший лейтенант в форме пожарного инспектора «из центра» с представителем местной пожарной охраны заходил уже в четвертый дом. Его интересовала профилактика противопожарных мероприятий. Фарид Исупов входил в группу как общественник. Лазили на чердаки, спускались под пол, чтобы осмотреть, исправны ли трубы, электропроводка.

— У нас трубы исправны и проводка новая, недавно заменили, сами увидите.

— Вижу, сделано неплохо, в акте обязательно это отметим, — согласился с хозяином дома инспектор. — Но, как говорят, доверять надо и проверять тоже следует.

Хозяин оказался довольно обходительным человеком. Не преминул предложить проверяющим по чашке чая.

Лядов за всех поблагодарил и отказался.

Осматривая проводку в кладовке, Фарид обнаружил свой пиджак, брошенный в угол.

— Это же мой пиджак! Как он у вас оказался?

— Ты что, клеймо оставил?

— А как же! Вот, смотрите, вешалка из цепочки от старых настенных часов. Сам пришивал. И нитки мои!

— Твой, так бери, — равнодушно отозвался хозяин дома.

— Что значит «твой, так бери»? Не пойдет, — вмешался старший лейтенант.

— Может быть, Наиб нашел?

У пиджака не было одной пуговицы — бежевой.

— Где Наиб?

— Не знаю, где-то бродит.

— Хорош отец: не знает, где у него сын. Подождем Наиба. Пока акт пишем, он и подойдет.

Ждать Наиба действительно пришлось недолго. Открылась дверь, и порог дома перешагнул высокий юноша. Увидев посторонних, он в нерешительности остановился, потом метнулся прочь, через двор, но замешкался у калитки и оказался в объятиях старшего лейтенанта. Наиба трясло, как в лихорадке. Глаза округлились от страха.

— Чего ты так перетрусил? Что с тобой? Родителей беспокоишь, дома не ночуешь. Пройдешь сейчас с нами, спокойно побеседуем и пойдешь домой.

— Меня же отпустили, — энергично возражал Наиб, — я же там был.

— Где ты был, где? — спрашивал отец.

— Он был в милиции, — ответил за него старший лейтенант.

Отец после этих слов сразу обмяк и медленно опустился на ступеньки крыльца.

— Вы не переживайте, — обратился к нему Лядов. — Лучше вот подпишите акт. А с сыном мы разберемся.

Машины остановились недалеко от того места, где случилась непоправимая беда с Виктором Смородинцевым. Из первой машины вышли двое парней, с ними эксперт, следователь и два сержанта милиции. Из другой — Лядов, Баранов, Мушников и двое местных жителей.

— Покажите, откуда и кто из вас стрелял.

Вперед вышел коренастый русоволосый парень и пошел от дороги в молодой осинник.

— Я стоял здесь. — И он показал, где, вытянув правую руку. Щелкнул затвор фотоаппарата.

— А где выбросили отстрелянную гильзу и зарядили вновь винтовку?

— Кажется, здесь же, — неуверенно ответил парень. При обследовании места преступления гильза действительно была найдена экспертами в этом месте, а с ней несколько оброненных неиспользованных патронов.

— Откуда вы стреляли второй раз?

— Я больше не стрелял, это сделал сам Цыган уже в яме.

— Кто из вас остановил мотоцикл и в каком месте?

Наиб вздрогнул, словно от удара электрическим током. Он сделал несколько шагов.

— Вот здесь. — И снова щелчок фотоаппарата. В этом месте Смородинцев потянулся за пачкой папирос, чтобы угостить путника, а получил пулю в висок.

— Еще кого-то до Смородинцева останавливали?

— Да, — едва слышно ответил Наиб.

— Зачем?

— Я попросил закурить, а он, — и Наиб метнул взгляд в сторону второго, — должен был стрелять.