Тотем - [4]

Ивистал нахмурился.

— То есть люди выбирали его для защиты своих прав, а он на самом деле защищал права капиталистов?

— Хуже. Он и сам был капиталистом. Капиталистом и диктатором.

— А что такое — диктатор? — спросил Петька.

— Это человек, который захватил власть. Присвоил себе полномочия, которыми люди его не наделяли…

Ребята замолчали, осмысляя сказанное Хранителем. Из курса истории они немного знали о диктаторах, но те казались им карикатурами из далекого прошлого, в реальности невозможными и даже абсурдными.

— Неужели никому не пришло в голову прогнать его? — спросил, наконец, Андреас.

— Приходило. Но это были такие же проходимцы, как и он. В конце концов, он был отравлен своими же приближенными.

— Какая отвратительная история, — констатировал Ивистал.

— Такова история в принципе… — Хранитель развел руками.

— И вы все это держите в памяти?

— А что поделать — это и есть моя память.

Андреас больше не задавал вопросов. Ему стало жалко Хранителя, который нес такое тяжелое бремя воспоминаний о темных временах. Он посмотрел на Тотем. Ничем не примечательный человек — однако же, он производил неприятное впечатление.

— Хорошо, что победил Солнечный Путь…

— Ага.

Хранитель посмотрел по сторонам, вздохнул.

— Вы часто приходите сюда?

— Нет. Лишь иногда, когда хочется провести ревизию…

— Ревизию?

— Ревизию памяти. Впрочем, наверное, это не имеет особого смысла… Но не взыщите строго со старика…

Замолчали, смакуя тишину. В этот момент на соседних этажах раздались голоса, шум перемещаемых предметов — перерыв окончился, работа закипела с новой силой. Пора было браться за работу и ребятам. Хранитель встал со своего места.

— Вижу, что отвлекаю вас…

— Нет, отчего же…

— Вижу-вижу, работайте, а я пойду.

— Приходите в Штаб Пропаганды Здорового Образа Жизни.

Хранитель улыбнулся:

— Может, и приду. Хотя это уже ваша реальность, а не моя. И я рад, что у вас она лучше.

Он принялся спускаться по ступенькам лестницы, этот призрак из прошлого.

— До свидания…

— Пока.

Он исчез в лестничном пролете. Ребята проводили его взглядами, встали со своих мест. Их ждали груды хлама, которые предстояло спустить вниз.

Еще через несколько часов работа была закончена. Все пионеры покинули заброшенное здание и собрались перед крыльцом. Тут же громоздились кучи мусора, вынесенные из здания.

— Вы видели тут старика Хранителя? — спросил Андреас у Вилена.

— Какого старика?

— Ну, который приходит за воспоминаниями сюда… Я просто думал, что, когда он спускался по лестнице, вы должны были его заметить…

— Нет, не видели.

— Странно, а мы видели.

— Ну и что?

— Как что? — Андреас смутился. — Выходит, что это призрак…

Вилен строго посмотрел на него.

— Какой призрак? Призраков не существует, это все суеверия.

Он обратился к Ивисталу:

— Что вы там видели?

— Да чудака какого-то, — ответил Ивистал, — старика. Рассказывал нам о былых временах.

— И что?

— Да ничего, в общем-то. Странные вещи у них там творились: диктатура, платное жилье, образование, медицина…

— Это капитализм, он таков по своей сути, — Вилен дал понять, что разговор окончен. — Итак, — он обратился к пионерам, — на сегодня работа окончена. Завтра из Исполкома придут грузовики и вывезут весь мусор, так что встречаемся утром на этом месте. Готовы?

— Всегда готовы! — отсалютовали пионеры.

Андреас возвращался домой один. Полпути с ним прошел Петька, но тот жил в новых общежитиях, возле которых они и расстались. Путь же Андреаса лежал немного дальше: его семья пока что обитала в старом многоквартирном доме рабочего поселка, в скором времени они тоже должны были переехать в общежитие.

Закат позади Андреаса окрасил небо в алый цвет — цвет знамени Республики Солнечного Пути. Алые всполохи плясали в стеклах домов, растекались кровавыми кляксами в лужах. Вместе с закатом позади Андреаса остался день, наполненный работой на благо Родины.

Не доходя до дома, Андреас свернул на небольшой пустырь, оставшийся тут с прошлых времен. Одно дело оставалось у него…

Пустырь был завален старыми покрышками от грузовиков и останками древней мебели. Среди этого хлама Андреас отыскал более-менее крупный деревянный ящик, который он поставил на попа. На ящик он поставил Тотем. Лучи заходящего солнца тут же окрасили его стеклянную поверхность в багряные тона.

Андреас отсчитал тридцать шагов от ящика. Прикинул расстояние на глаз и, неудовлетворенный дальностью, отсчитал еще шагов пятнадцать. Затем, наконец, достал из-за спины арбалет. Навел его на Тотем и прицелился.

В прицеле арбалета Тотем казался смешной игрушкой из прошлого, нелепой и мелкой. Невыразительное лицо Диктатора, по недоразумению названного «Президентом», трехцветный фон… Андреас вспомнил учебник истории.

Социальная несправедливость, недоступное жилье, угнетение и бедность… Засилье лицемерия и сладкоголосой лжи… Андреас погладил спусковой крючок арбалета.

Полицейское государство, коррупция и произвол. Несправедливые суды, пропаганда насилия, одурманивание людей посредством религии…

Так звучало прошлое — воплощенное в Тотеме. Неужели Этому могли поклоняться? Андреас нажал на спуск. Электронная стрела пронзила пространство, последний багряный всполох окрасил Тотем, в следующую секунду он разлетелся на куски.