Тотем - [3]

— Ладно-ладно, молчу, — сдался Петька.

Андреас показал ребятам Тотем.

— Это главный капиталист, — уверенно сказал Петька.

— Похоже на то, — согласился Ивистал. — Или главный силовик, — он пояснил, — так называли людей, которые занимались подавлением инакомыслия при капитализме, боролись с революционерами Солнечного Пути.

Ребята помолчали. На верхних и нижних этажах, видимо, тоже объявили перерыв: все здание бывшего бизнес-центра погрузилось в тишину. Только мелкий бисер пыли вился в потоках солнечного света.

Андреас еще раз взглянул на Тотем: ничем не примечательный человек на фотографии, трехцветный флаг вместо фона — видимо, капиталисты действительно совсем не обладали фантазией. Если даже за главного у них был этот…

Внезапно раздался приглушенный расстоянием шорох. Вдали скрипнула дверь, затем послышались шаги. Кто-то шел к лестнице с другой стороны коридора. Интересно, кто?

Андреас поглядел на товарищей: Петька и Ивистал тоже услышали и теперь смотрели в ту сторону, откуда шел звук шагов. Кто-то из пионеров с других этажей? Может, Вилен решил проверить их работу? Андреас на всякий случай достал из-за спины арбалет.

Шаги приближались, их звук раскатывался по коридору. Андреасу чудилось нападение капиталистов, пришедших отбить свой Тотем. Он сильнее сжал ложе арбалета, палец гладил спусковой крючок.

Прошло примерно полминуты, шаги зазвучали совсем рядом, и, наконец, со стороны коридора вышел старик. Увидев ребят, он остановился. Его взгляд застыл на пионерах, взгляды пионеров — на нем. Андреас вскинул арбалет.

— Вы кто? — первым вышел из оцепенения Ивистал.

— Я — Хранитель. — Старик ответил спокойным ровным голосом.

— Хранитель чего?

— Хранитель памяти, — старик улыбнулся, — собственной памяти.

Андреас из его слов не понял ровным счетом ничего. На всякий случай он по-прежнему держал старика в прицеле арбалета.

— Могу я присесть? — Старик указал на системные блоки, составленные тут же.

— Пожалуйста, — от лица пионеров по-прежнему говорил Ивистал.

Старик сел, Андреас убрал арбалет. Раз Ивистал его не боится, значит, нет смысла целиться в него из оружия.

— Вы пионеры? — спросил старик.

— Да.

— А я и смотрю — что-то шумно нынче в бизнес-центре, ломают что-то, крушат ребятки.

— Мы не ломаем, мы убираем мусор.

— Понятно. Значит, скоро не будет этого заброшенного здания?

— Не будет. Здесь расположится Штаб Пропаганды Здорового Образа Жизни.

Старик вздохнул.

— Вы — капиталист? — задал мучивший его вопрос Андреас.

Старик взглянул на него, подумал, потом рассмеялся.

— Я — капиталист? — его скулы мелко задрожали от смеха, брови взметнулись вверх. — Нет, вы что, ребята. Какой же я капиталист? Капиталистов давно уже не осталось на Земле. А я… я — Хранитель, как и сказал.

— И что это значит? — не унимался Андреас.

Старик посмеялся и успокоился.

— Когда-то давно я тут работал, — он поспешил уточнить, — нет, как я уже сказал, я не был капиталистом, я работал тут в качестве наемного работника — менеджером. Но моими хозяевами были капиталисты, это да. — Он вздохнул. — Давно это было, много лет прошло. После Революции Солнечного Пути все это стало не важно. И правильно. Потому что то общество было несправедливым, порочным… Но у меня остались воспоминания, моя память — вот ее я и храню. Прихожу сюда иногда вспомнить прошлые годы, свою молодость…

— И какой она была? — голос подал и Петька, — Молодость?

Старик снова вздохнул.

— Разной была. Мы жили в другое время, теперь многие вещи оттуда кажутся непонятными и даже бессмысленными.

— Бессмысленными?

— Да, именно. Вы можете представить себе такие вещи, например, как платная медицина или платное образование?

— В Кодексе Солнечного Пути написано, что медицина и образование не могут быть платными, — блеснул своими знаниями Ивистал.

— К сожалению, во времена моей молодости эти вещи встречались повсеместно. Было много несправедливости и глупости… Люди вынуждены были покупать жилье за огромные деньги, а потом всю жизнь выплачивать банку, принадлежащему капиталистам, проценты.

Петька присвистнул.

— Теперь всем дают бесплатное жилье в современных комфортабельных общежитиях.

— Я же говорю: вам, ребята, многое оттуда теперь просто не понять.

Он потер ладони одну о другую.

— А почему вы не боролись с несправедливостью? — спросил Ивистал.

Старик пристально посмотрел на него.

— Мы боролись… пытались бороться… но слишком трудно было изменить природу человека. Пока капитализм не исчерпал себя сам… Тогда и появился Солнечный Путь…

Он замолчал. Замолчали и ребята. Многое из сказанного Хранителем казалось бессмыслицей. Как это покупать жилье и платить проценты? Каждый человек с рождения имеет право на жилище…

Андреас достал Тотем.

— А это кто тогда?

Хранитель принял Тотем из его рук, посмотрел на него и вернул Андреасу.

— Это тот, кого называли Президентом Путиным. Диктатор — прошлого.

— И чем он занимался?

— Тем же, чем и все остальные капиталисты, — обманывал и наживался.

— И люди позволяли ему делать это?

— Позволяли. Более того, капиталисты, используя ресурсы телевидения и других масс-медиа, научились дурить людей настолько профессионально, что последним казалось, будто это они сами выбрали его себе в президенты, и он работает в их благо.