Тотальный шпионаж - [14]

В то же время эта усовершенствованная лабораторий являлась лишь небольшой составной частью всей системы германского шпионажа, раскинувшего уже в 1936 году свои коричневые щупальцы по всему миру.

Первым, кто почувствовал в Англии всю опасность, какую несут всему миру Гитлер и его шайка, был в ту пору сэр Роберт Ванситтарт, заместитель министра иностранных дел. Разведывательные органы военного министерства по его инициативе стали более энергично следить за лихорадочными вооружениями Германии. Когда в начале 1934 года Ванситтарт имел беседу с премьер-министром Болдуином по этому вопросу, то он, к своему удивлению, обнаружил полную незаинтересованность премьера во всей проблеме. Болдуин был весьма доволен той «эрой процветания», какая, по его мнению, охватила тогда Англию, и не испытывал беспокойства от информации Ванситтарта. Ванситтарт передал свою информацию в «Б-4», и это важнейшее управление военной разведки немедленно принялось за дело. В скором времени все опасения Ванситтарта полностью подтвердились. Сэр Морис Хэнки, осуществлявший связь между Ванситтартом и премьер-министром, был послан к Болдуину, но в течение ряда дней не смог добиться аудиенции. Создавшаяся ситуация казалась странной и неправдоподобной. Согласно установившейся старинной традиции, разведка всегда работала в тесном сотрудничестве с правительством. Подобное безразличное отношение премьер-министра к разведке являлось чем-то совершенно новым в истории Англии. И то, что это случилось как раз в тот момент, когда Гитлер усиленно подготовлял войну, имело, разумеется, пагубные последствия как для Англии, так и для всего мира. Лишь поздней осенью 1934 года, когда представители «Б-4» стали более настойчивыми, Болдуин изъявил, наконец, свое согласие ознакомиться с их докладами. Его выводы были, по меньшей мере, странными. 29 ноября 1934 года он заявил на заседании в палате общин: «Я полагаю, что не ошибусь, если скажу, что немцы заняты созданием воздушного флота, хотя мне кажется, что большинство данных, приводимых в нашей прессе, весьма преувеличено… Достоверные цифры, которыми мы располагаем, говорят о 600 боевых самолетах; по другим источникам, количество немецких самолетов превышает тысячу. Разве не ясно, что каких-либо оснований для тревоги в настоящий момент нет?»

Действительное число немецких боевых самолетов уже в то время в три раза превышало оптимистические данные Болдуина. Как было доказано позднее, сведения британской разведки отличались большой точностью. Болдуин же попросту счел их «преувеличенными».

В течение последующих месяцев тревога в кругах разведки постепенно возрастала. Грозная опасность приближалась семимильными шагами. Возможно, что в течение этого периода Ванситтарт не раз серьезно беседовал со своим ближайшим другом Уинстоном Черчиллем. Как бы то ни было, 20 марта 1935 года на заседании палаты общин Черчилль в письменной форме задал вопрос: «Не превзошел ли германский воздушный флот в настоящее время английский?» 4 апреля министр иностранных дел Джон Саймон вынужден был признать, что Гитлер лично заявил ему о достижении германским воздушным флотом равенства с британским флотом. Если бы Саймон прислушивался к голосу своей собственной секретной службы, то он знал бы на полгода раньше о том, что германские воздушные силы в действительности уже в три раза превосходят английские.

Кризис наступил быстро.

23 мая 1935 года Болдуин вынужден был заявить во время дебатов в парламенте, что британское правительство сильно недооценивало германские возможности в области производства военных самолетов; более того, он подчеркнул, что британская разведка была также недостаточно осведомлена о ходе германских вооружений.

Представителям разведки было не совсем удобно выступить публично и назвать премьера лжецом. Однако в английских политических кругах был ряд влиятельных лиц, отлично знавших, откуда ветер дует. Среди них были Уинстон Черчилль и Антони Иден, которых постоянно держали в курсе дела Ванситтарт и британская разведка. Ни один из этих деятелей не смотрел на будущее оптимистически.

Часть вторая. «Линия Мажино» в шпионаже

Опасный возраст 2-го бюро

Начиная с 1914 года и вплоть до начала второй мировой войны во многих киосках Франции продавались небольшие книжонки в бумажном переплете, стоимость которых не превышала нескольких сантимов. Авторы их носили весьма замысловатые имена, но качество этих книг оставляло желать много лучшего.

Во второй половине двадцатых годов Франция была наводнена кинокартинами, посвященными шпионажу. Они продолжали появляться почти вплоть до самого начала нынешней войны. Эти картины, как и дешевые книжки, имели одну общую черту. В каждом из этих «произведений искусства» была, по крайней мере, одна сцена, в которой герой — агент французской контрразведки — просвещал какого-нибудь симпатичного парня, не имеющего обычно никакого представления о шпионаже, в следующих выражениях: «Если вы увидите что-нибудь подозрительное, немедленно напишите об этом в Париж начальнику 2-го бюро».

Реальная польза, приносимая подобного рода книгами и кинокартинами, никогда и никем не учитывалась. Быть может, офицеры 2-го бюро ничего даже и не знали об отношении к ним общественности. Они были уверены лишь в том, что все эти старания совершенно бесплодны. И это должно было их весьма раздражать, так как выпуск книг и фильмов финансировался именно 2-м бюро.