Тот момент - [11]

— Привет, наш Терри, — мягко трясу его за плечо.

Брат ворочается и открывает глаза. Далеко не сразу у него получается сфокусировать взгляд. Наконец мозг посылает ему сигнал, кто же пришел.

— Привет, Каз, — сонно отзывается Терри.

Он не пытается сесть или сказать что-то еще. Словно так и лежал бы тут, как чертова царица Савская.

— Давай тебя поднимем, — предлагаю я. — Посиди немного на стуле, пока не позовут на чай.

Он лишь пожимает плечами. Я расцениваю это как знак согласия, ведь все равно ничего большего сейчас не добьюсь. Беру Терри за руку и помогаю встать, хотя физически он в полном порядке.

Он похож на подростка-переростка, которого нельзя заставить пошевелиться.

Твержу себе, что Терри не виноват, стараюсь не сорваться.

Он тяжело опускается в кресло. Чешет голову и смотрит на меня пустым взглядом.

— Что ты ел на ланч? — спрашиваю я.

— Сэндвич.

— А я сегодня ходила на курсы. Одна девица лет двадцати пыталась научить меня, как пользоваться компьютером, чтобы устроиться на работу.

Терри молча пялится.

— Распечатала мне модное резюме. Говорит, с ним я точно устроюсь. Готова поспорить, ей в жизни не приходилось искать работу.

Терри еще какое-то время смотрит на меня и зевает. Я вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Ужасно, но лучше бы он сейчас попросил свой фонарик или начал охотиться на крыс. Пусть Терри во время приступов и доставляет кучу проблем, но так он хотя бы выглядит живым.

Вечером, в начале девятого, звонит телефон. Первая мысль — что-то с Терри.

— Здравствуйте, это Карен Аллен? — спрашивает мужской голос.

— Да. Вы насчет нашего Терри?

— Э… нет. Меня зовут Мартин Картер. Не уверен, помните ли вы меня. Я отец Финна. Ну знаете, мальчика…

— Конечно, я помню. Часто о нем думала. С ним все хорошо?

— Да. Хотя, вообще-то, ему иногда приходится нелегко. Собственно, он о вас и справлялся. Поэтому я и звоню. Финн хотел бы с вами увидеться. Спрашивает, не придете ли вы к нам на чай?

Вот такого я совсем не ожидала. Не знаю, что и сказать.

— Вы уверены? Нет, я, конечно, обещала помочь, в случае чего, но если он увидит меня и расстроится…

— Все хорошо, — заверяет Мартин. — Я тоже об этом подумал и объяснил Финну, что вы не сможете поговорить о случившемся, но сын твердо заявил, что хотел бы с вами увидеться. Разумеется, я пойму, если вы против. Выбор только за вами.

— Нет-нет, я хотела бы его повидать. Очень. Скажите, что я приду. И спасибо ему за приглашение.

— Благодарю вас. Отлично. Как насчет в субботу, в пять? Если вы не заняты?

Приходится постараться, чтобы не рассмеяться в трубку.

— Мне подходит. Где вы живете?

— Неподалеку от парка Мэнор-Хит. Я сброшу вам адрес. Вы на машине?

— Нет. На автобусе.

— О, тогда мы можем за вами заехать.

— Нет, спасибо, — быстро отказываюсь я. Не стоит пареньку видеть, где я живу. — Доберусь сама.

— Ладно, как пожелаете. И спасибо большое. Финн будет так рад вас увидеть. До встречи. Если возникнут любые трудности — просто позвоните.

Прощаюсь и вешаю трубку. И лишь тогда замечаю, как трясется рука.

До. 3. Финн

Обед, а они до сих пор смеются и шутят.

И вероятно, будут шутить до конца шестого класса.

Если бы я не перевелся в другую среднюю школу, они бы изводили меня годами.

Когда мы только пришли и учитель попросил нас в первый раз раздеться перед физкультурой, Льюис Б. снял штаны, и все до сих пор ему это припоминают, даже сейчас.

— Да плюнь, — отмахивается Лотти. — Они все просто идиоты.

— Ага, — отвечаю я. Она права, но легче не становится.

Лотти — отличная подруга, но ей не понять, каково это. Никто не смеется над ней и не придумывает прозвища — с тех пор, как в пятом классе Джейден ляпнул, что она похожа на мальчика, а Лотти заехала ему коленом по яйцам.

В эту минуту подходит Райли, кричит мне в лицо «чудик» и убегает.

— Хочешь, я ему задам? — спрашивает Лотти.

— Нет, спасибо, только неприятностей наживешь.

— Тогда скажи кому-нибудь, не отпускать же его просто так.

— Если пожалуюсь, он назовет меня стукачом и, скорее всего, ударит, когда рядом будет только буфетчица. А ей я уже пытался говорить, и она велела не придумывать всякой ерунды.

— И что тогда будешь делать?

— Ничего. Мама сказала, если я не стану обращать внимания на дразнилки, те прекратятся.

Лотти кивает, хотя мы оба знаем: я уже почти семь лет пытаюсь не реагировать на одноклассников, только они и не думают останавливаться.

— Папа говорит, в новой школе будет лучше, — прибавляю я.

— Почему, потому что она дорогая?

— Наверное.

— Богатые люди тоже гадости делают.

— Правда?

— Ага. Мама сказала, что Дэвид Кэмерон, бывший премьер-министр, из богатой семьи, а сколько гадостей понаделал.

— Что ж, — пожимаю я плечами. — По крайней мере, его в моей новой школе не будет.

Я доживаю до конца дня. В пятницу после обеда всегда такое чувство, что я заслужил значок или как минимум грамоту, потому что выдержал целую неделю.

Прежде чем нас отпустить, миссис Керриган заявляет, что хотела бы поговорить о наших контрольных. Что до них всего неделя, придется позаниматься на выходных, но заодно мы «повеселимся». Уж не мама ли ей такую идею подала, а может, угостила одним из наших кексов, чтобы учительница наконец узнала, что такое веселье?