Тот, кто умрет последним - [80]

— Мы не общественность, — возразила Клэр. — Это касается нас, наших жизней, и мы имеем право знать.

— Да, у вас есть право знать, когда вы станете старше. Но это официальные документы, и там есть детали, которые вы, скорее всего, не поймете.

— Потому что мы слишком юные, чтобы выдержать правду? Вот о чем Вы говорите, так? О том, что тринадцатилетки не в состоянии с ней справиться. Да Вы понятия не имеете, кто мы такие или через что мы прошли.

— Я знаю, Клэр, — тихо проговорила Маура. — Я понимаю.

— Понимаете что? Ей выстрелили в голову? Вот, что Вы обо мне знаете, но не имеете ни малейшего понятия о том, что это означает на самом деле. О том, как просыпаешься в больнице, не помня, как туда попала. Не зная о том, что твои мама и папа мертвы. Чувствуя, что больше никогда не сможешь прочитать книгу целиком, или спать всю ночь напролет, или даже сосредоточиться на одной треклятой мысли. — Она прижала руку Мауры к своей голове. — Когда они прострелили эту дыру в моем черепе, они прострелили и мою жизнь. Я никогда не буду такой, как все остальные. Я всегда буду чудилой. Так что не говорите, что знаете меня или что-нибудь обо мне.

Мальчики, ошеломленные этой вспышкой ярости, изумленно уставились на Клэр. Может, даже и восхищенно.

— Извини, — сказала Маура. — Ты совершенно права, Клэр, я ничего не знаю.

Она посмотрела на Уилла и Тедди.

— Так же я не знаю, какими были ваши жизни на самом деле. Я разрезаю тела и смотрю, что внутри, но это все, что я умею. Вы трое просто должны рассказать мне то, о чем не смогут сказать досье. О своей жизни и о том, кто вы.

— Как и сказала Клэр, мы чудилы, — ответил Уилл, и Тедди печально кивнул.

— Мы те, с кем никто не хочет общаться. Словно все чувствуют, что мы приносим неудачу, и стараются не иметь с нами ничего общего, боясь, что эта неудача перейдет и к ним, — Уилл опустил голову. — И в конечном итоге, они умирают, как доктор Уэлливер.

— Нет никаких доказательств, что смерть доктора Уэлливер не была самоубийством.

— Возможно, — согласился Уилл, — но в день, когда она умерла, наши досье лежали на ее столе. Словно она открыла их и навлекла на себя проклятье.

— Маура, — встрял Джулиан, — мы хотим помочь следствию. У нас есть информация.

— «Джекелсы» — замечательная группа, Джулиан. Но над расследованием произошедшего работают профессионалы.

— Это дело только для профи, что ли?

— Вообще-то, да.

— А что, если мы обнаружили то, чего не нашли профессионалы? — Он посмотрел на Клэр. — Покажи им.

Только сейчас Маура заметила книгу в руке Клэр.

— Это мой семейный альбом, — пояснила девочка, вручая томик Мауре.

Маура раскрыла книгу и увидела фотографию юноши и девушки, стоящих перед римским Колизеем, оба блондины, оба потрясающе привлекательны.

— Твои родители? — спросила она.

— Ага. Мой папа работал в посольстве. Он был сотрудником Политического отдела.

— Они были очень красивой парой, Клэр.

— Но я хотела показать не это.

Клэр раскрыла последнюю страницу фотоальбома.

— Вот этот снимок, коктейль-вечеринка. Это мой папа, разговаривает с тем парнем. И видите эту женщину, которая стоит неподалеку в зеленом платье? Вы знаете, кто она?

— Кто?

— Это моя мать, — сказал Уилл.

Маура потрясенно повернулась к нему.

— Ты уверен? Это может быть кто-то, похожий на нее.

— Это моя мать. Я узнал это платье. Она всегда надевала его на вечеринки. Оно было зеленым с золотым поясом, и она говорила мне, что это самое дорогое платье, которое она когда-либо покупала, но качество всегда окупается. Это был ее девиз, она все время мне это говорила, — голос Уилла затих и плечи поникли, когда он мягко повторил. — Это моя мама.

Маура посмотрела на подпись: 4 ИЮЛЯ. С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, США!

— Здесь не указан год. Мы не знаем, когда была сделана эта фотография.

— Суть в том, — произнес Джулиан, — что они были вместе на одной вечеринке. А знаешь, кто еще там был?

— Он, — сказала Клэр. Она показала на блондина, разговаривающего с Эрскином Уордом. Сфотографированный в профиль, он был выше Уорда, плечист и крепко сложен. В комнате, заполненной людьми, пьющими вино, только он держал в руке банку пива.

— Это мой отец, — проговорил Тедди.

— Вот и связь, — подытожил Джулиан. — Это по-прежнему не объясняет, почему их убили и почему несколько лет спустя кто-то хочет убить их детей. Но это доказательство, которое ты искала. Папа Клэр. Папа Тедди. Мама Уилла. Они знали друг друга.

Отсканированный снимок светился на экране компьютера Фроста — фотография гостей, одетых в наряды для вечеринки, некоторые сидят, некоторые стоят, большинство с напитком в руке. Центральными фигурами на фото были Эрскин Уорд и Николас Клок, которые стояли лицом друг к другу, но их головы лишь частично были повернуты к камере, словно кто-то внезапно воскликнул: «Улыбочку, джентльмены!» Мать Уилла, Оливия, стояла с краю фото рядом с другой женщиной, но ее взгляд был устремлен на Эрскина Уорда. Джейн изучила остальные лица, разыскивая супругов этих троих, но не заметила их среди состоятельного и лощеного сборища.

— Это, — заметил Фрост, указывая на Оливию, — это выражение лица женщины, которая имеет виды на Уорда.