Тот, кто стоит за спиной - [26]

Громко заскрипели тормоза. Майор даже привстал со своего водительского кресла от удивления и зажмурился: Андрей Львович побежал наперерез автобусу. Наконец Сивцов приоткрыл правый глаз: водитель автобуса немо хлопал ртом, как огромная пожилая рыба, посылая вдогонку программисту от всего сердца громоздкие синтаксические конструкции, которые, конечно, лучше было не слышать…

* * *

Не оглядываясь назад, они методично перемалывали ногами валежник. Они бежали до тех пор, пока Половцев наконец не ощутил, что не дышит: воздух не проходил в его легкие.

Споткнувшись ногой о корягу, он тяжело, словно куль с карамелью, и одновременно блаженно рухнул в теплый мох лицом, рассыпая последние силы и захлебываясь. Не было сил даже перевернуться на спину. Мальчик склонился над ним и, вцепившись ему в плечи, попробовал перевернуть отца.

— Папа, вставай, вставай! — повторял мальчик срывающимся от напряжения голосом.

— Подожди… Я встану… сейчас, — произнес литератор, поворачиваясь на бок и все еще не имея сил подняться.

— Они догонят нас! Они уже где-то близко! — мальчик изо всех сил теребил отца за плечо. На его глаза навернулись слезы. — Папа, кто они? Что мы им сделали? Что им надо?

— Я не знаю… Беги, Андрей! — Половцев приподнялся на локте: он услышал, что где-то совсем рядом трещат сучья. К ним приближались преследователи. — Встретимся в доте на берегу озера. Помнишь? — Половцев попробовал улыбнуться сыну.

— А ты? — Андрей обеими руками вцепился в плечи отца. Из его глаз хлынули слезы.

— Я им не нужен. Им нужен ты. Беги скорее, ну! Я сказал — беги! — Половцев сделал недовольное лицо. — Если я не приду к доту до пяти, на дачу не приходи: иди пешком до Грузино, а лучше до Пери. Там сядешь в электричку. Дома все расскажи матери. Только за меня, пожалуйста, не беспокойся! — Половцев с силой оторвал от себя руки мальчика и толкнул его вперед. — Давай, Андрюха!

Сын, сверкая пятками, побежал к оврагу. У оврага он остановился и оглянулся. Литератор уже стоял. Мальчик хотел еще что-то сказать, но Половцев поднял руку и махнул ею, прогоняя сына.

Погоня приблизилась уже настолько, что Половцев мог видеть мелькание силуэтов за небольшими сосенками и елями.

Он осмотрелся по сторонам. В яме за песчаным холмиком лежала небольшая лесина. Странно, но Половцев сейчас почему-то не боялся, и мысли его совсем не метались в поисках выхода из критической ситуации.

Он не знал, кто эти двое и зачем им вдруг понадобился его сын, но он прекрасно осознавал, что именно будет сейчас делать.

Мелкая дрожь и одновременно необычайная легкость влились в его тело. И Половцеву стало радостно, словно бойцу перед схваткой, понимающему свое превосходство над противником.

Половцев поднял с земли тяжелую лесину. Он думал о том, что теперь им ни за что не догнать сына, что Андрей обязательно убежит, потому что отлично бегает! А он, Половцев, устроит напоследок этим ребятам в черных очках небольшое сражение.

Но самым удивительным было то, что он сейчас не боялся. Да, ему было не страшно, совсем не страшно… и бесконечно радостно! Конечно, они изобьют его до полусмерти или даже убьют, но очи — это главное! — не догонят Андрея, потому что он, Половцев, остановит их. Как хорошо, что он успел на станцию! Интуиция не подвела его! Нет, это ангел-хранитель привел его сюда!

* * *

Майор Сивцов отходил от разговора с Андреем Львовичем: устало, как после решительной схватки с агентом иностранной разведки, отдувался и качал головой.

«Во псих! — думал он о программисте. — И ведь держат такого фрукта на службе, не увозят под веселые гудочки в желтый дом. Да, крепка Россия талантами! Даже такие экземпляры в ней водятся!»

Сивцов даже развеселился: в конце концов ему осталось совсем немного: выяснить имя того интересного человека с колбасой и отрапортовать в Питер.

«Что бы мне такого у Вадимчика теперь попросить за службу мою? Я ему тут уже на миллион наработал! Чуть крыша не поехала! Да, надо бы с него еще и за моральный ущерб сдернуть: бутылок этак пять коньячку!»

Майор ждал уже более десяти минут, а программист все не появлялся.

«Этот идиот и спать лечь может преспокойно! Что ему?! У него и справка из желтого дома есть и билетик белый в кармане, — думал Сивцов, недовольно ворочаясь на своем водительском месте и с некоторой дрожью в поджилках вспоминая светлый образ своего недавнего попутчика. — Позвонить, что ли, Вадику? Видно, придется ему мне за вредность доплатить!»

* * *

Полковник проводил Елену Максимовну до самого дома и разместился на скамейке в сквере перед домом. Нет, это была вовсе не та квартира, где Елена Максимовна проживала с законным мужем-литератором и сыном, это было ее секретное гнездо, «творческая мастерская», устроенная энергичной женщиной для «плодотворных поисков» и отдыха в кругу только милых и нужных людей.

«А странно, что она меня не заметила… — думал он. — Может быть, Леночка нюх потеряла? Да с чего бы это ей потерять?! Ну-ну, подождем пока тут, на скамейке. А Елена Максимовна от меня никуда теперь не денется!»

Вадим Анатольевич вынул из кармана радиотелефон и набрал московский номер. Полковник знал, по какому номеру звонить коллеге Сивцову, знал, что майор, как и он сам, никогда не расстается со своим радиотелефоном.