Тот, кто не спит - [43]

Он получил свой ключ и открыл им заветную дверь, за которой было новое, ранее не видимое им пронизывающее все вокруг и говорящее с ним через разных людей что-то или кто-то, имени которого Иона не знал. Ни разу в жизни он не испытывал чувства столь сильной и всепоглощающей любви к миру вокруг. Женщина, встреченная им в пещере, снова стояла перед его глазами: рыжевато-каштановые волосы, глаза цвета болота, светлое лицо. Теперь он с ней, он один из представителей Свидетеля, и возвращается, чтобы стать антидотом от поразившей мир заразы.

* * *

Дыхание города было тяжелым. Кто-то невидимый то сжимал пространство невидимыми тисками, то неожиданно ослаблял их. Воздуха катастрофически не хватало. Нити зависимостей хватали за горло и сжимали, но Ионе они были нипочем: он видел, когда и в каком месте следует развязать возникающий узел.

Денег в кармане хватило ровно на то, чтобы добраться рейсовым автобусом до центра города. Отсюда он, не имея ни малейшего представления о своем дальнейшем маршруте, побрел куда глаза глядят. Так бродил он около получаса, пока не остановился под вывеской книжного магазина «Ника». Переступив порог, остановился и вежливо постучал костяшками пальцев о деревянную притолоку.

– Заходите, – послышался голос, от которого все внутренности Ионы затрепетали. Навстречу вышла она. Пышные рыжевато-каштановые волосы, темно-зеленые глаза. Она спустилась с железной винтовой лестницы в глубине комнаты и пошла ему на встречу, минуя ряды книжных стеллажей, доходящих почти до самого потолка. Помещение было больше похоже на библиотеку.

– Добрый день. Чем могу быть полезной? – вежливо спросила старая знакомая, подойдя к Ионе.

На ней были те же джинсы и тот же свитер. Чтобы я наверняка узнал ее, решил Иона.

– Привет, – сказал он. – Так ты – хозяйка книжного магазина?

– Ника, – представилась она.

– Давно носишь очки? – поинтересовался Иона.

– Сколько себя помню, – ответила Ника, не удивившись вопросу.

– Правда? – не зная, что сказать, растерялся Иона. – Я бы хотел купить книги, – сообразил он.

– Идем, – поманила рукой Ника. Лавируя между стеллажами и шкафами, она ловко вытаскивала книги на ходу. Через мгновение они уже стояли возле стойки в глубине комнаты. Поверх внушительных размеров стопки Ника положила «Бракосочетание рая и ада» Блейка.

И снова тишина. Она без стеснения рассматривает лицо Ионы: его отросшие волосы, покрасневшие от бессонницы веки, крупный нос и гладко выбритый подбородок. Поверх стопки книг на него смотрят те же глаза, но сейчас они спрятаны за сильно увеличивающими линзами очков в фиолетовой оправе.

– Позволь угостить тебя чаем, – сказала Ника, легонько хлопнув ладонью о книжную стопку. – Мне кажется, я тебя вспомнила.

В глазах Ионы засветилась надежда. В прилегающей к книжному залу комнате они сели за стол. Ника выложила на блюдо несколько круассанов.

Иона с удовольствием втянул в себя аромат сдобы.

– Чудесно, – заметил он. – Волшебный аромат.

– Мне больше нравится запах горных трав, – отозвалась хозяйка, разливая по чашкам чай. – И лунные серпы.

– Запах кофе, жасмина, утреннего дыхания земли, – сказал он, не отрывая от Ники взгляда и чувствуя, как волна любви накрывает его с головой. Он был готов к погружению.

– Ты помнишь, – выдохнул он.

– Да, – кокетливо улыбнулась Ника. – Ты заходил за книгами. Купил энциклопедию трав. Спрашивал о других книгах.

– Я помню наш разговор во всех подробностях, – напомнил Иона.

– Неужели?

– А ты?

– Не помню, – пожала плечами Ника.

– Ну, конечно, – спохватился Иона. По каким-то причинам он не мог прочесть всего, что было внутри нее. Очевидно, она поставила блок, и теперь Иона чувствовал неловкость.

– Это было давно. Меня не было в городе долгих три года. Вернулся я только сегодня, – почувствовав, что перешел границы приличий, рассказал он.

Поставив чашку на блюдце, Ника отодвинула ее в сторону и, сложив перед собой руки, прямо и без стеснения посмотрела в глаза Ионы.

– Странно. Ведь я не так давно видела тебя в городе, – сказала она, чем окончательно смутила его.

– Ты не могла меня видеть. Я приехал час назад.

– Ты все еще читаешь молитвы по памяти? – неожиданно спросила Ника.

– Читаю, – нахмурился Иона.

– И что же, антенна выровнялась?

До этого момента серьезная, она вдруг стала совершеннейшим ребенком. Не сдерживая себя, от души расхохоталась, заразив смехом Иону, и снова душа его летела, совершенно так же, как это было в первые месяцы в горах.

– Если помнишь, я был когда-то радиоведущим, – сказал он. – Но тогда я не читал молитв. Большинство слов, произнесенных мной в эфире…

– Не доходило до адресатов в правильном значении, – закончила фразу Ника.

– Да. Они менялись в пути, – кивнул Иона.

– Ты можешь взять книги на время.

– Но…

– На столько, насколько потребуется.

– Спасибо.

– И можешь оставаться здесь, пока не найдешь себе жилье. Работа, думаю, тоже найдется.

В скором времени в магазин пришли посетители. Ника поспешила в зал. Дождавшись, когда она освободится, Иона с кипой книг и рюкзаком поднялся за ней по лестнице. Несколько минут спустя он был предоставлен самому себе в выделенной ему небольшой, квадратной комнате с раскладным диваном, креслом и письменным столом. В воздухе витал запах лаванды. Бросив рюкзак на пол, Иона прогулялся вдоль книжных стеллажей и плюхнулся в кресло. Он сидел и глупо улыбался, все еще с трудом веря в свою удачу. Он мысленно вернулся в свой последний перед отъездом в горы день. Тогда он находился в доме из стекла и света, и нервно запихивал в рюкзак свои вещи, чтобы как можно скорее сбежать от людей и своего одиночества среди них. Причин поведения людей он тогда не замечал, а сейчас, стоило бегло взглянуть на любого незнакомца, выцепив его взглядом из толпы, как он уже знал о нем абсолютно все. И персональная волшебная пилюля в виде нужного слова в самом эффективном для сознания страждущего значении находилась так же быстро, как и действовало случайное прикосновение руки ясновидящего. Осознав связь всех людей между собой, Иона стал внимателен не только к каждому произнесенному слову, но даже и к самой короткой, внезапно вспыхнувшей в сознании мысли. Через пустую микросхему, которую он узрел, развлекая публику в прямом эфире, он двигался дальше – к сознательным ограничениям, через которые вошел в новый мир. В Таферате сознание Ионы перестало быть двойственным. Он научился схватывать все уровни бытия и принимать людей, словно они были его собственными детьми, к которым он испытывал чувство безусловной любви. Иона избавился от пустопорожней говорильни, убил в себе суровую гордыню и получил новый дар. Он становился Свидетелем.