Тот, кто дает ответы - [10]
Что-то произошло.
Что-то случилось.
Но вот что?
Утром он проснулся от того, что на кухне лилась вода и слышалось шкварчание масла на сковородке.
Матвей уже и забыл, когда просыпался от этих звуков, – со смерти прадеда прошло уже много времени. Он вскочил, взъерошил отросшие волосы и босиком выскочил на кухню, теряясь в догадках, кто же это хозяйничает у него в доме. Неужто Скарбник подвизался в роли домохозяйки? Хорошо бы, хоть какая-то польза от зверюги.
На кухне Снежанка пекла блинчики.
Матвей уставился на маленький коричневый заварной чайник, который не видел лет десять, – наверное, со смерти родителей, – перевел взгляд на большое блюдо, где высилась стопка тонких кружевных блинчиков, на чашку с вареньем и немного растерялся. Пахло восхитительно.
– Я заварила себе чай, – осторожно и немного виновато проговорила Снежана, оборачиваясь. Она стояла у плиты и орудовала деревянной лопаткой. – Я не пью кофе.
– Конечно, – пробормотал Матвей, не зная, что сказать еще.
– Садись, ешь. Сегодня суббота, мне не надо в школу. Поэтому вот решила немного постряпать. Ты был такой усталый вчера.
Матвей сел за стол, налил себе чаю – совершенно машинально, просто чайник был под рукой, – и откусил первый блинчик, обмакнув его предварительно в варенье.
Как давно он не ел блинчиков!
Мирослава такую еду не одобряет, она не понимает «жареного теста». Мол, что за еда? Неполезно, лишь растолстеешь и станешь большим и неповоротливым. Поэтому в те дни, когда Мирослава приходила в гости, Матвей готовил овощи, картошку и делал салаты. Лишь иногда варились макароны к сосискам.
– Очень вкусно, – проговорил Матвей и потянулся за новым блинчиком. – Ты потрясающе готовишь.
Снежанка заулыбалась так, словно ей только что присудили награду «Мастер-шеф», ловко перевернула очередной блинчик – еле заметное движение, и кружевной кругляш лег ровно на серединку сковородки, – и сказала, что это несложно и ничего особенного в этом нет.
– Я вот не умею готовить такие дырчатые блины, – заметил Матвей. – У меня они получаются вообще без дырочек, хотя я и добавляю соду.
Снежана тут же пустилась в пояснения, но Матвей слушал вполуха. А когда девчонка наконец замолчала, спросил:
– Что тебя так испугало в доме пани Святославы?
Снежанка нахмурилась, моргнула своими удивительными чайными глазами и принялась объяснять. Говорила она грустно, много и долго, постоянно вставляя «и вот», «знаешь», «получается» и прочие ненужные слова.
– Не могу находиться в темноте, и все, – закончила наконец длинную речь Снежана. – Сразу страшно, сразу вспоминаю этого… Ну ты понял, да? Этого ужасного нашего классного, Лушу. И вот… Я его вспоминаю и цепенею от ужаса. И я не смогла вчера… Просто не смогла, и все. Знаешь, там такая темень стояла в доме пани Святославы, что я чуть не померла от страха…
– А у меня тебе не было страшно? – поинтересовался Матвей, не переставая поедать блины.
– Так у тебя всюду ночники горят, у тебя не бывает полностью темно, – резонно заметила Снежана.
– Точно.
Матвей и сам боялся темноты и одиночества, если уж говорить начистоту. Мирослава была для него спасением, просто невероятной удачей. А теперь она в Старом городе, а он тут один – страшный и ужасный Ведьмак, который и шагу в собственном доме не может ступить без того, чтобы не зажечь ночники.
– Тогда приходи ко мне когда захочешь, – неожиданно для себя сказал Матвей. – Если тебе тут не страшно, можешь ночевать когда угодно.
Снежана вдруг зарделась и отвернулась к сковородке, словно Матвей не ночевку ей предложил, а обручальное кольцо как минимум. Сказала, что будет приходить и может для него готовить. Что он любит есть?
Вспомнились вдруг развороченные внутренности кабанчика, и Матвея чуть не вывернуло. Он залпом выпил полкружки чая, не замечая, какой тот горячий, потом буркнул, что блинчики очень даже хороши. И еще бананы и йогурт.
– Ты прямо как Мирослава. Вы оба питаетесь ненастоящей едой. Может, борща сварить?
– Только без мяса, – устало сказал Матвей, понимая, что не сможет проглотить ни одного мясного кусочка.
– Хорошо.
– Продукты я сам куплю сегодня.
– Я тоже могу купить, деньги у меня есть. Пани Святослава дает столько, сколько надо.
– Ну, значит, с голоду мы не умрем, – невесело усмехнулся Матвей.
Хозяйственная Снежана, прежде чем уйти, перемыла всю посуду, вытерла и убрала в шкаф. И Матвей остался один на своей уютной и абсолютно чистой кухне. Сидел за столом и допивал очередную кружку чаю. Какое-то время тишина и покой невероятно радовали, но после вспомнился вчерашний вечер, и Матвей закатал клетчатые пижамные штанины, рассматривая странные шрамы на ногах. Они успели зажить, но один все еще выглядел воспаленным. Длинные, сантиметра на четыре, полосы, расположенные на обеих голенях. Откуда они? Он сражался с кем-то, будучи медведем? Откуда эти круглые ожоги на запястьях, похожие на неровные монеты? Что с ним произошло?
– Где ты был все это время? – промурлыкал Скарбник, появляясь на кухне.
– Не помню. – Ответ сорвался быстрее, чем Матвей успел подумать, стоит ли откровенничать с домашним хранителем.
– Ну, если ты, милый, не помнишь, где был в последние три недели, значит, ты проводил время в облике медведя. Ты был зверем, понимаешь?
