Тошка, собачкин сын - [5]
И действительно, придумал для неё должность вахтёра-хозяйки по офису. Определил оклад, обещал премиальные.
– Хватит? – спросил благодетель.
– За глаза! – обрадовалась Зоя Ивановна. – Спасибо вам.
– Тогда сходи в кассу, получи аванс и выходи на работу.
Домой Зоя Ивановна вернулась счастливая и с полной сумкой продуктов. Сварила вкусный обед, досыта накормила и Тошку.
Утром она пораньше выгуляла пёсика, положила ему в миску макарон «по-флотски», сменила воду, приласкала, потрепала за уши и, наказав: «Ну, веди себя паинькой, а я пошла на работку, денежки заколачивать», – торопливо убежала.
Тошку насторожило такое многословное прощание, да и слово «работа» он раньше не слышал, но гадать и раздумывать не стал, забот у него в отсутствие хозяйки было предостаточно…
На важном посту
Кто думает, что жизнь взаперти скучна и однообразна, всерьёз ошибается. Если бы Зоя Ивановна узнала, чем её любимчик занимается в её отсутствие, она бы очень удивилась.
Во-первых, Тошка решил поддерживать порядок за окном. Там, на наружном откосе, был прикреплен фанерный ящичек, в который хозяйка каждое утро насыпала крупы, хлебных крошек для воробьёв и голубей.
Вообще-то кормление птиц пёс считал излишним баловством, но особенно не протестовал: сухой крупы он не ел, и хлебными крошками сыт не будешь. Но воробьиной едой норовили попользоваться ненасытные вороны и нахалки-галки, а этого хранитель квартиры допустить не мог.
Вначале бдительный сторож просто сидел на подоконнике и лаял на грабителей, но те вскоре поняли, что пёс их не достанет, и начисто склёвывали весь корм. Чтобы пресечь жуткое беззаконие, Тошка изменил тактику. Он затаивался в глубине комнаты и, как только ворона или галка опускалась в кормушку, стремительно вспрыгивал на подоконник. Нервы у воров не выдерживали, и они поспешно удирали.
Что греха таить, при таких бросках случалось и занавеску оборвать, и шкатулку с нитками уронить, и вазу разбить. Но в этом Тошка своей вины не видел. Зачем вещи ставить там, где они мешают? Возможно, кто-то имел иное мнение, но это, простите, его личное дело… Так считал пёс.
К воробьям Тошка относился с некоторым пренебрежением, но в общем-то и с пониманием. А вот зачем его любимая хозяйка писклявым синичкам большой кусок сала подвесила – он уразуметь не мог. «Подумать только: птичкам – сало!.. Да у них и зубов нету! Как они его грызть будут? И чем эти желтощёкие вертушки лучше воробьёв? Вот и пусть вместе с ними крупу клюют!» – возмущённо думал пёс.
Он дважды пытался запрыгнуть в открытую форточку и схватить сало, но оба раза грохался на пол. Пришлось смириться и смотреть, как суетливые неумехи щиплют деликатес, который он мог бы проглотить целиком за их же здоровье.
Несомненно, со временем Тошка придумал бы и на синичек управу, но его ждали более серьёзные дела…
Трусливый сосед
На лестничную площадку, где находилась квартира Зои Ивановны, выходили ещё три двери. И за каждой кто-то жил. Притом не только люди, но и Тошкины четвероногие собратья. Устав воевать с воронами и голубями, Тошка устраивался на коврике перед входной дверью и, положив голову на лапы, внимательно слушал.
Вот со скрипом открылась и быстро захлопнулась дверь в девятой квартире.
Это выпустили проветриться толстого, трусливого кота Мэйсона.
Тошка знал, что кот осмотрится и крадучись пойдёт мимо его двери к лестнице.
Мэйсон ступал мягко, осторожно, и узнать о его приближении можно было только по запаху. Кот очень дорожил своей пушистой, ухоженной шкуркой, помнил, кто где живёт, и был всегда начеку.
Нюх у кошек слабее собачьего, зато слух – острее. Кот и через дверь мог услышать частое дыхание своего лютого врага, поэтому Тошка накрывал нос лапой, замирал и ждал, когда из-под двери потянет противным кошачьим душком.
В этот момент следовало как можно злее и громче «поздороваться» с соседом: «Гав! Гав! Гав!»
Кот от неожиданности подпрыгивал, будто на горящий окурок наступил, и панически орал: «Ма-а-а-у-у!!»
На вопль выскакивала хозяйка Мэйсона, такая же толстая и неповоротливая.
Она хватала своё сокровище, прижимала к груди и оглядывалась, думая, что на её «крошку» напали злодеи.
Никого не увидев, женщина громко ругала «дворняг недогры-зенных», намекая на Тошку.
Впрочем, Тошку это мало расстраивало.
Послушав организованный им концерт, пёс с победным видом отправлялся на кухню.
Тошка и Бульбосс
Полакав водицы и проверив порядок на окне, пёс возвращался на свой пост у двери: скоро мужчина из десятой квартиры, по прозвищу «босс», должен выводить своего курносого бульдога Дюка, которого Тошка презирал за чванство и зазнайство.
Уж слишком тот кичился своей бычьей силой и свирепым видом, хотя характером был спокоен и добродушен. Если не злить его, конечно.
Драться с Бульбоссом – так звал про себя собрата Тошка – не имело смысла, а вот возможности потешиться над простофилей озорной пёс не упускал.
Если момент атаки на Мэйсона Тошка определял чутьём, то появление Дюка мог услышать и глухой.
Едва дверь отворялась, как засидевшийся бульдог рвался вперёд, натягивал поводок, хрипел, скрёб когтями плиточный пол и мешал хозяину запереть дверь.
