Торпедоносцы. Британские ВВС против немецких конвоев - [16]

Весь путь домой они придумывали и запоминали причины, по которым им не пришлось оказаться на дне Северного моря, и при этом раскатисто смеялись.

Гиббс благополучно посадил самолет на аэродроме Линкольншира. Двух раненых забрали в госпиталь, а из эскадрильи за Гиббсом и Коулсоном прислали самолет. Бьюман встречал их на посадочной полосе в Норт-Коатс.

Гиббс был уже в курсе дела. В сводке германских новостей говорилось, что его «бьюфорт» был сбит.

Операции по патрулированию продолжались. Иногда, если кораблей не обнаруживали, самолеты загружали бомбами для атаки на наземные цели. Большинство вылетов инициировалось самой эскадрильей, когда командиры звеньев чувствовали приближение нужной погоды и настаивали на том, чтобы командование выпустило их самолет на поиск цели. Такая работа напоминала творчество свободного художника, и экипажам это нравилось. Иногда они несколько дней оставались на земле, ожидая нужной погоды, словно фермеры. Потом в течение недели небо покрывалось низкой облачностью. Сперва летчики могли ничего не найти, затем нанести удар и промазать, потом послать еще два-три самолета, чтобы исправить этот недочет. Они постоянно обсуждали тактику боя, особенно Гиббс и Френсис, которые проводили почти все время вместе, планируя удары по вражеским кораблям, делясь опытом, обсуждая допущенные ошибки и взвешивая реакции противника. Оба эти человека совершили много ошибок, но они никогда не повторяли одну и ту же ошибку дважды. Им нравилась их работа, и расстраивали промахи. Гиббс называл патрульные операции «наиболее требовательными с точки зрения индивидуальных действий, наиболее удовлетворительными в плане результатов и максимально душещипательными в ходе осуществления».

В конце октября эскадрилья провела с большой высоты бомбардировку немецких лайнеров «Бремен» и «Европа» в Бремерхавене (по этому случаю Гиббс удвоил число своих часов ночных полетов), а в начале ноября шесть экипажей, включая Френсиса, Гиббса и Х-Ф, были приданы Сент-Эвалю для бомбардировки базы подводных лодок в Лориенте. Но не успели они прибыть в Сент-Эваль, как появилась замечательная цель для торпедирования – 8000-тонный торговый корабль возле Уэсана, направлявшийся в гавань Бреста. Это было не патрулирование, а плановый удар по конкретной цели. Облачности не было, и им приходилось работать в зоне досягаемости вражеских истребителей, однако вопрос о том, чтобы повернуть назад, просто не стоял.

Френсис разработал план атаки еще до взлета. Он пойдет первым, за ним Х-Ф и Гиббс, с интервалами в десять секунд. Они будут следить за любым маневром, который может предпринять корабль, чтобы уклониться от атаки Френсиса, и соответствующим образом нацелят свои торпеды. Но когда они засекли цель, Гиббс решил, что Х-Ф слишком далеко оторвался от него и Френсиса, оставив, таким образом, его, Гиббса, далеко позади. Он решил обогнать Х-Ф еще до начала атаки и заполнить этот пробел. У Х-Ф, как и у Гиббса, не осталось времени снова занять свои позиции, и три торпеды были выпущены в быстрой последовательности. Однако они недооценили скорость корабля, и все торпеды прошли мимо.

Гиббс очень переживал эту неудачу. Весь их сумбурный полет был напрасен, три ценные торпеды утеряны, а танкер продолжал гордо двигаться в прежнем направлении. Пилотам оставалось вернуться домой ни с чем и признать свою ошибку.

Три ночи они бомбили Лориент, не потеряв ни одного экипажа, хотя штурман Гиббса был ранен, а сам Гиббс совершил аварийную посадку в Сент-Эвале. Когда задание было выполнено, Гиббс успел совершить шесть вылетов, во время которых повредил два самолета и отправил двух штурманов и стрелка в госпиталь. Все это время Рыжий Коулсон, радист, оставался с ним. Он стал для Гиббса как бы талисманом, подобно игрушечной панде, которую всегда брал с собой в полет.

После серии бомбовых ударов по занятым немцами аэродромам во Франции эскадрилья опять вернулась к выполнению операций против кораблей противника в Норт-Коатс. В конце ноября Бьюман и Гиббс вылетели вместе на патрулирование. Несколькими днями ранее поступили новости о награждении Херн-Филлипса медалью за боевые подвиги в воздухе. Бьюман переживал трудное время, неоправданно упустив хорошую цель дважды за последние недели. Он жаждал реванша. Гиббс следовал за Бьюманом, теперь хорошо зная, что можно ожидать от своего ведущего.

Когда они летели над Северным морем, облачность усилилась, а к моменту приземления в Текселе стала почти идеальной. Как обычно, Бьюман долго летел над землей, посетил Ден-Хелдер и Боркум, придерживаясь северо-восточного направления. Гиббс подумал, что Бьюман снова вынашивает идею атаки на «Бремен» и «Европу». У Гиббса барахлил мотор, и в условиях ухудшающейся погоды ему становилось все труднее следовать за петляющим самолетом Бьюмана. Неполадки усугублялись, и в конце концов Гиббс, будучи не в силах угнаться за призраком самолета Бьюмана, повернул домой.

А в это время Бьюман спешил к устью Эльбы, где обнаружил большую группу стоящих на якоре кораблей. Он спикировал на нефтяной танкер водоизмещением 8600 тонн и оставил его тонущим и объятым пламенем. После атаки Бьюман пролетел рядом с танкером, чтобы прочитать его название, а штурман сфотографировал корабль, весь объятый пламенем, в клубах черного дыма. Новости о потоплении судна были переданы в девятичасовой передаче Би-би-си, а снимок горящего корабля появился в газетах через пару дней.